Семнадцать мгновений Вейдера

… Энекин опустился на одно колено – надпись была на месте, полузасыпанная тем, что ещё несколько недель назад было Галактикой. Решительно смахнул стеклянную крошку. Вот. Justum, что значит справедливость… «В себя загляни – рядом ответ… - А зачем ты, джедай Скайуокер, так стремишься побывать на каждой из звезд этого Мира?..» Знакомый гул до предела наполненных ветром парусов где-то на самой грани сознания и… тишина. Даже не тишина, а… пустота. Сила покидала Храм. Ну что ж… Долгие колебания не в его правилах. Делать или не делать. Третьего не дано… Да и второго, впрочем, тоже...

Мир рвал свои оковы, выворачиваясь наизнанку, и его долг – помочь ему в этом стремлении.

«Иди со мной…»

«Иду!»

Хочешь мира – готовься к войне.

Глава VIII. Гроссмейстер от Тьмы

С тобою смотрел я на эту зарю –

С тобой в эту чёрную бездну смотрю.

И двойственно нам приказанье судьбы:

Мы вольные души! Мы злые рабы!

Покорствуй! Дерзай! Не покинь! Отойди!

Огонь или Тьма – впереди?

А. Блок. Ангел-Хранитель

Удары сейбера о сейбер слились в одно сплошное цветное полотно. Энергоблоки клинков надрывно гудели от невероятного напряжения, а противники и не думали идти на попятный. Удар, ещё удар! Шаг в сторону, поворот… «Ты не имеешь права проиграть этот бой, Энекин… ТЕПЕРЬ не имеешь права…» Поворот, прыжок, снова удар, блок, побелевшие костяшки пальцев, море холодного света перед самым лицом… Мгновение – и у Энекина есть возможность встретиться взглядом со своим врагом.

«Предатель…»

«Глупец, ты такая же пешка в чужой игре…»

«Приходит время – и пешка становится ферзём».

Винду сражался с тем остервенением, какое бывает у загнанных в угол зверей. И не только уверенные выпады Скайуокера, говорившие о его высоком мастерстве сейберфайтера вкупе с горячим напором молодого и сильного воина пугали Мэйса – ловким владением клинком его вряд ли можно было удивить. Пугало другое… Этот сопливый щенок всё-таки перешёл ему дорогу. Он предчувствовал это ещё тогда, когда дрожащий от холода мальчишка с забытой Республикой, но, как оказалось, не Силой, завалящей планетки стоял пред светлыми очами Совета. Невероятно талантливый, злой, остроглазый волчонок – он чувствовал Силу как самое себя. И также смотрел он тогда на темнокожего магистра: «Придёт время – и я убью тебя!». Вот оно… Здесь и сейчас смерть смотрит в его лицо глазами Энекина. Щенок вырос, и пройдёт совсем немного времени до того момента, когда Галактика обретёт настоящего матёрого хищника. В мятущихся по кроваво-красным стенам бликах света казалось, что в глазах джедая «Джедая ли? Ха! Мальчик, далеко же заведёт тебя твоя ненависть…» плещется огонь преисподней…

* * * * *

Энекин спешил. Очень спешил. Не хватало ещё, чтобы канцлер хватился Скайуокера на посту – ему и так большого труда стоило выхлопотать увольнение на две ночи. Пришлось даже приплести Падме – её роль в Сенате старательно исполняла одна из девушек-двойников в паре с сенатором Бинксом. Энекин улыбнулся, вспомнив реакцию Падме на то, что именно Набу, до последнего стоявшая на страже демократии в Галактической Республике, стала инициатором передачи канцлеру Палпатину экстренных полномочий. Обещание «завязать узлом уши этого гунгана» было самым мягким из всех возможных посулов, слетевших с нежных уст сенатора Амидалы в адрес несчастного Джа-Джа. Общими усилиями гунгана отбили. Падме обиделась – правда ненадолго. В конце концов, на тот момент, казалось, это был единственный выход из сложившейся ситуации. Коррумпированный, расползающийся в разные стороны, дерущийся за каждый лакомый кусочек, выпавший из кормушки власти, Сенат действительно нуждался в диктаторе, в сильной объединяющей руке. «Знал бы, где упасть…» Кто ж тогда мог знать, что две столкнувшиеся армии будут ничем иным как… Откуда-то из глубин сознания поднялась волна злости вперемешку с обидой, горечью зряшных и глупых потерь, досадой за слепоту и бессилие. Сжав руку в кулак, Энекин почти сбежал по центральной лестнице Храма, как вдруг его окликнули:

Эни! – тонкий детский голосок. Энекин наморщил лоб, пытаясь вспомнить, как зовут малыша – одного из подготовишек из группы Йоды. После того как Глава Ордена в срочном порядке отбыл на Кашиик, за младшими падаванами следил кто-нибудь из немногих оставшихся в Храме рыцарей и, фактически, в виду большой занятости последних, дети были предоставлены сами себе.