Семнадцать мгновений весны (сборник)

«Содержание: о разрушении объектов на территории Германии.

Борьба за существование нашего народа заставляет также и на территории Германии использовать все средства, которые могут ослабить боеспособность противника и задержать его продвижение. Необходимо использовать все возможности, чтобы непосредственно или косвенно нанести максимальный урон боевой мощи противника. Ошибочно было бы полагать, что после возвращения потерянных территорий можно будет снова использовать не разрушенные перед отступлением или выведенные из строя на незначительный срок пути сообщения, средства связи, промышленные предприятия и предприятия коммунального хозяйства. Противник оставит нам при отступлении лишь выжженную землю и не посчитается с нуждами населения.

Поэтому я приказываю :

1. Все находящиеся на территории Германии пути сообщения, средства связи, промышленные предприятия и предприятия коммунального хозяйства, а также материальные запасы, которыми противник может в какой-либо мере воспользоваться, немедленно или по прошествии незначительного времени подлежат уничтожению.

2. Ответственность за уничтожение возлагается: на военные командные инстанции в отношении всех военных объектов (включая дорожные сооружения и средства связи), на гауляйтеров и государственных комиссаров обороны в отношении всех промышленных предприятий, предприятий коммунального хозяйства, а также всякого рода материальных запасов. Войска должны оказывать гауляйтерам и государственным комиссарам обороны необходимую помощь в выполнении стоящих перед ними задач.

3. Настоящий приказ немедленно довести до сведения всех командиров. Все распоряжения, противоречащие данному приказу, утрачивают свою силу.

Гитлер».

13.3.1945 (11 часов 09 минут)

– Логично, – сказал Мюллер, выслушав Штирлица. – Ваша позиция с физиком Рунге неколебима. Считайте меня своим союзником.

– «Хвост», который вы пускали за черным «хорьхом» шведского дипломата, был связан с этим делом?

– А вы чувствовали за собой «хвост»? Вы остро ощущаете опасность?

– Любой болван на моем месте почувствовал бы за собой «хвост». А что касается опасности – какая же опасность может угрожать дома? Если бы я был за кордоном…

– У вас голова не болит?

– От забот? – улыбнулся Штирлиц.

– От давления, – ответил Мюллер и, взбросив левую руку, начал массировать затылок.

«Ему нужно было посмотреть на часы. Он ждет чего-то, – отметил Штирлиц. – Он не начал бы этого спектакля, не будь в запасе какого-то козыря. Кто это? Пастор? Плейшнер? Кэт?»

– Я бы советовал вам попробовать дыхательную гимнастику йогов.

– Не верю я в это… Хотя покажите.

– Левую руку положите на затылок. Нет, нет, только пальцы. А правая должна лежать вдоль черепа. Вот так. И начинайте одновременно массировать голову. Глаза закройте.

– Я закрою глаза, а вы меня шандарахнете по голове, как Холтоффа.

– Если вы предложите мне изменить родине – я сделаю это. Обергруппенфюрер, вы осторожно глянули на часы: они у вас отстают на семь минут. Я люблю открытые игры – со своими, во всяком случае.

Мюллер хмыкнул:

– Я всегда жалел, что вы работаете не в моем аппарате. Я бы уж давно сделал вас своим заместителем.

– Я бы не согласился.

– Почему?

– А вы ревнивы. Как любящая, преданная жена. Это самая страшная форма ревности. Так сказать, тираническая…

– Верно. Можно, правда, эту тираническую ревность назвать иначе: забота о товарищах.