В Землях Демонов, между тем занимался рассвет. Первые солнечные лучи проникли в истерзанный каньон и робко осветили место двух великих сражений, выхватывая силуэты оплавленных камней, и отражаясь в остекленевшей породе. На душе было отвратительно, я понимал, что для Альтуса наступило избавление, и быть может счастье встречи с любимой, но когда вот так уходит человек, который стал тебе глубоко симпатичен, ты чувствуешь только горечь
Что теперь? Я огляделся в поисках выхода из каньона и... мысленно обругал себя. Я же в игре! Последние события и реальность происходящего как-то стерли грань восприятия. Хотя какая игра, это теперь мой мир, который живет по игровым законам. В пятидесяти метрах от меня, воняя как десяток дохлых слонов, в озере слизи, лежит туша четыреста семьдесят третьего уровня, внутри которой, скорее всего, находится целое состояние.
С трудом превозмогая рвотные позывы, содрогаясь от омерзения, я, заливая в сапоги синюшную жижу, я подобрался к туше и дотронулся до нее.
Говорят, в каждом игроке сидит хомяк, радостно орущий при виде достойной добычи. Так вот, если это так, то крик моего хомяка в этот момент был бы похож на рев Кинг-Конга, которому что-то массивное упало на известное место. Шестнадцать предметов экипировки классом не ниже редкого, около пятидесяти каких-то разноцветных склянок, прожжённый в нескольких местах кусок ткани, украшенный непонятными символами, обычное овальное зеркальце с ручкой, размером с две моих ладони, и девять тысяч золотых монет. Радоваться не было сил, я устало пожал плечами, мысленно нажал, - "забрать все", и тут же, придавленный звоном поменявших хозяина монет, упал на пятую точку в отвратительную жижу.
- Ага, Щазз! - там любой предмет не дешевле пяти тысяч баксов! Я даже на время забыл про запах и гадость, в которой я сидел. Так, что у нас с силой? Одна единица силы дает 2кг переносимого веса, открываю меню и царским жестом закидываю девяносто четыре очка в силу, и еще десятку в выносливость. Все равно ведь придется что-то решать с ношением тяжелой брони. Тело мгновенно стало легким, я поднялся, и направился к замеченному мною ранее небольшому, вытекающему из скалы ручью. Смыл с себя грязь и запекшуюся кровь - еще одно новшество. Раньше одежда просто не пачкалась, и не промокала - вышел из болота - снова как новенький, кровь не текла и не засыхала, что характерно. Хорошо хоть не холодно, подумал я, выжимая свои убогие тряпки. Все, можно идти в деревню и наконец, передохнуть, бешеный темп и нервотрепка событий последних нескольких дней, и случившиеся в моей жизни катастрофические перемены нужно обдумать. Вроде ничего не забыл.
- Черт, - я хлопнул себя ладонью по лбу, затем направился к останкам архимага и собрал кости себе в сумку. Вот так, все что осталось от некогда могучего мага поместилось в две ячейки инвентаря, череп архимага Альтуса и кости архимага Альтуса. Тут мой взгляд наткнулся на какую-то палку, смутно мне знакомую, лежащую в трех метрах от меня, я подошел и поднял ее.
Удивляться не было сил, - награда за легендарное задание - предмет, классом не ниже легендарного. И у меня есть еще два квестовых предмета в сумке, там тоже, скорее всего все непросто, не может с такой твари выпасть что-то простое. Наверное, RP-17, или кто там из ии следит за Землями Демонов, подводит меня к таким заданиям, потому что я здесь один. Ну, я собственно, не против. Я убрал, покрытый рунами, обожжённый обломок в сумку и пошел к выходу из каньона.
Пологий холм, между каньоном и Ламорной был примерно десяти метров высотой и пятидесяти метров в диаметре, с ровной вершиной, заросшей буро желтой колючей травой. Почва на вершине была жесткая, а посох ученика слабо подходил на роль лопаты, но все-таки часа за два, разрыхляя землю посохом и выгребая ее руками, я вырыл неширокую яму метровой глубины. Останки архимага я аккуратно уложил на дно и засыпал сверху землей. Я не знал никаких молитв, но молча стоять было как-то неправильно, и я тихо прочитал куплет из стихотворения Иосифа Бродского:
Значит, нету разлук. Существует громадная Встреча.
Значит, кто-то нас вдруг в темноте обнимает за плечи,
И полны темноты, и полны темноты и покоя,
Мы все вместе стоим над холодной блестящей рекою.