Съемочная площадка

— А у тебя есть возможность ждать ее? Не исключено, что она пролежит дольше.

— Я должен, Баффи. Мы должны. Я в долгу перед ней. Ведь я не обращал внимания на ее проблемы.

Я взяла его за руку.

—  Мыне обращали внимания. И сейчас ты поступаешь правильно!

В этот момент я так гордилась им, что мне хотелось расплакаться. Он ставил судьбу Сюзанны превыше всего — фильма, денег, студии. Я так гордилась и чувствовала такой прилив нежности к нему, что, казалось, просто умру от любви.

В ту ночь я молилась за Сюзанну, молилась с таким же жаром, с каким просила Бога за детей, за Тодда и за ребенка который жил во мне.

67

Я съездила в город на прием к акушеру, а через некоторое время мне позвонили из его кабинета и попросили снова приехать, чтобы сдать еще какие-то анализы. Тодд настоял, чтобы я отправилась в город вместе с ним и подождала, когда он освободится, чтобы мы и вернулись вместе. Даме в моем положении, говорил он, не следует искушать судьбу и трястись одной в общественном транспорте по Тихоокеанскому шоссе.

У меня взяли кровь и попросили заглянуть к ним часа через два. Я прошлась по улице до магазина «Найман Маркус», купила кое-что детям, но тут же вспомнила о Хайни и ужасно расстроилась.

Доктор Харви был встревожен и, похоже, не знал, как мне сказать, что его беспокоило. Увидев его в таком состоянии, я сама испугалась и принялась успокаивать его, тем самым пытаясь успокаивать и себя.

— Ну говорите же, доктор, наверняка ничего серьезного.

— Тут одно затруднение.

— Хорошо, скажите, какое.

— Похоже, что вы подцепили сифилис.

Я рассмеялась.

— Вот что вас волнует! Я в полном порядке, ваши лаборанты ошиблись.

— Нет, Баффи.

— Да, доктор. В вашей лаборатории допустили ошибку, ужасную ошибку. А вы и перепугались до смерти.

— Баффи, тут нет никакой ошибки. В прошлый раз мы взяли у вас анализ и получили положительный результат. Потому мы и вызвали вас сегодня. Мы снова взяли пробы и отослали их в лабораторию главного здания. Они провели несколько тестов.

До меня все еще не дошло. В голове царил полный кавардак.

— Доктор, вы все-таки кое-что упустили из виду. Я понимаю, что уже давно доказано: нельзя заразиться, сидя на толчке, но тогда я не представляю, каким образом… Я же не сплю со всеми подряд…

Он взял со стола несколько бумаг.

— Смотрите, Баффи. Вот результаты первого анализа. А вот сегодняшние результаты. Если вы их сравните, вы поймете…

Мне не хотелось смотреть в эти бумаги. Я стояла не шевелясь.

— Мне нехорошо, доктор. Я хочу домой.

— Вам придется признать это, Баффи. Вам придется смириться с этим, чтобы мы могли вам помочь.

Я снова села. Я вспомнила о золотом флаконе духов, который нашла в кармане Тодда.

— Простите, доктор, меня сейчас стошнит.

Одна из медсестер пошла со мной в туалет. Когда я вернулась, доктор Харви сидел в одиночестве у себя в кабинете, ожидая меня. Он не уйдет. Я села, и он несколько минут мрачно смотрел на меня. Я чувствовала, что мне трудно дышать. В конце концов я поняла, что нельзя не согласиться с выводами такого опытного специалиста, который лучше меня разбирается в этих вещах. Разве Клео не убеждала меня, что он лучший акушер в Лос-Анджелесе? Акушер кинозвезд, сказала она тогда. И чем я могла опровергнуть его слова? Семнадцать лет безраздельной любви и полного доверия? Какое это может иметь значение сейчас, в конце двадцатого века, да еще в Лос-Анджелесе?

Я попыталась вспомнить, какое было лицо у Тодда, когда он вернулся из Лас-Вегаса. Что в нем было такого, что я не заметила? Он был бледен, сказал, что неважно себя чувствовал. Я настаивала, чтобы он сходил к врачу. А он ответил, что обязательно пойдет, как только появится свободное время. Что еще? Я снова попыталась представить его лицо. Но не смогла. Как будто он умер, и его черты расплылись. Но я была не права. Он не умер. Умерла я, и на ребенке, которого я носила, стояла печать смерти. Тодд Кинг убил нас обоих.

— Я труп, — пробормотала я.

— Что, что? — переспросил доктор Харви.

— Это фраза моей тети Эмили… «Я труп».

Наверное, доктор Харви теряет терпение, подумала я.

— Никакой вы не труп, Баффи. Просто у вас истерика. Это бывает. — «С другими, но не со мной, счастливицей, доктор. Такого никогда со мной не было, поверьте, доктор». — Нужно принять решение, Баффи. Существует несколько…

— Да, ладно, Стив. Вы не против, если я буду называть вас Стивом? Ведь вас зовут Стивеном? И вы уже вряд ли захотите быть моим лечащим врачом, не правда ли? Просто вырежьте мне все, Стив. Никакого вакуума. Никаких соляных растворов. Просто вырежьте!

— Но, может быть, в этом нет…

— Есть! Именно так и надо сделать! Обязательно! Я хочу прямо сейчас поехать в больницу. Стив, устройте меня в «Сидарс»! Достаньте мне, пожалуйста, халат. И проследите, чтобы меня поместили в лучшую палату. У меня всегда было все самое лучшее. К этому приучил меня муж. — Я грустно улыбнулась.

— Нужно позвонить и узнать — это все-таки не отель.

— И узнайте, можно ли мне оформить бессрочное пребывание в больнице. Ведь трудно сказать, сколько мне придется пролежать там.