Сень

— Ничего не понял, кроме того, что она в очередной раз чудо творит. Но чудо очень нужное, так что сидим спокойно и ждем…

Сестра не просто так сидела в кабинете: когда Таня вышла из операционной, ее уже ждал горячий чай и разные бутерброды. И сестра особо предупредила ожидающих Таню мужчин, чтобы они эти бутерброды не трогали:

— Это специально для Тани, вы, если перекусить хотите, скажите — я вам нормальных сделаю. А то некоторые в сердцах эти хватали… они на вкус отвратительны, а мне пол мыть после этого не хочется.

— Какие-то восстанавливающие препараты? — решил блеснуть знаниями Голованов.

— Нет, просто то, что на сыр похоже — это овсяная каша с рыбьим жиром и вареньем из облепихи. Наверное, и к этому привыкнуть можно… хорошо еще, что их только врачам есть положено…

Вероятно, что «к этому» все же привыкнуть было сложно: Таня, усевшись в кресло и взяв в руки бутерброд, сморщилась так, то Александр Евгеньевич не удержался от смеха:

— Танюша, ты выглядишь так, будто тебя заставляют жабу съесть, причем живьем.

— Жаба вкуснее… наверное. Так что там у вас случилось?

Так как Бартини просто молчал, Голованов сам ситуацию Тане обрисовал. Обрисовал и стал на нее глядеть какими-то «щенячьими» глазами.

— Ну, общую картину я поняла, а от меня-то вы что хотите? Новый завод я вам не выстрою, тем более ВВС самолеты хочет получить быстро…

— А уговорить их отменить заказ? У нас же через год будет готова новая машина.

— А как заказ отменить? Ну допустим я даже сниму Василевского с поста министра — заказывал-то не он, а военно-транспортная авиация. Я вижу, что вам этот приказ об учреждении ВТА не нравится, но согласитесь: в АДД такое подразделение явно лишнее. И вот ВТА заказ не отменит: им самолет нужен, причем давно уже нужен. Так что тут вариант вроде единственный прорисовывается: вы договариваетесь с Георгием Михайловичем о том, что в Таганроге у него на заводе делают все, что можно — в смысле, на что оснастку в Моршанск еще не отправили, а окончательно машины уже пусть в Моршанске собираются.

— Он-то не откажет, мы как раз и говорим, что проекты самого Бериева застрянут.

— А вот ему я как раз помогу, все равно уже пообещала. Заодно закажу у него еще один самолетик, как раз по его профилю.

— Что за машина? — встрепенулся Голованов.

— Сугубо гражданская, для врачей. Широка страна мая родная, а с аэродромами у нас не ахти где-нибудь в глубинке. Нужен небольшой гидросамолет-амфибия, чтобы и на речку любую сесть мог, и на аэродром возле районной больницы. Сейчас врачи при необходимости МАИ-колхоз используют, но у него по погоде много ограничений и места для лежачего больного просто нет. Нужен самолет побольше, помощнее — а раз речки или озера почти везде есть…

— Жаль… я думал, что ты сможешь помочь.

— Роберт Людвигович, а вы что молчите? Ваш же самолет… кстати, я вот что подумала: в Касимове вторую сборочную линию готовят под «колхозника», но еще не запустили, ее к октябрю-ноябрю доукомплектуют. Но все вспомогательные производства уже готовы, так что поговорите с ними, может они тоже кое-что смогут для вашей машины сделать? Или хотя бы в Моршанск людей опытных командировать? Я-то в авиапроизводстве мало что понимаю, но там народ опытный, по пять «колхозников» в сутки уже выпускают.

— Хорошо, я поговорю…

В мае в СССР успешно заканчивалась посевная, а за пределами страны тоже многое происходило. А так как там, за этими пределами, пока еще правили люди далеко не самые глупые, происходящее могло Советскому Союзу серьезно навредить. Могло, но что-то получалось… не очень.

Уолтер Беделл Смит обсуждал со своим первым заместителем как раз эту ситуацию:

— Аллен, ты можешь внятно объяснить, что у нас творится в России? У меня складывается впечатление, что вся русская служба вообще работать перестала, а Президент требует его информировать во всех деталях. Ну и где мне эти детали брать?

— Уолтер, если бы дело касалось одной России, я бы даже не почесался. То есть почесался бы, но в рабочем порядке, однако у нас вообще в Европе творится что-то непонятное.

— А в России понятное, ты это хочешь сказать?

— В России — да, понятное. Очень для нас неприятное, но объяснимое: русские применили какие-то новые подходы в контрразведке и просто зачистили практически всю нашу агентуру.

— А ты думал о возможной утечке у нас в конторе?

— Думал, но даже наличие шпиона в твоем секретариате не в состоянии объяснить все эти провалы. Русские зачищают вообще всех, даже тех агентов, которые наши люди пробуют вербовать в инициативном порядке — и о которых сюда докладывают только после их провалов. К тому же от кузенов тоже просачивается информация о полной зачистке уже их агентуры. И даже израильтяне разводят руками в полном бессилии: русские действительно устроили тотальную зачистку. И очень жесткую, далеко не все агенты, о судьбе которых нам стало известно, отделались сталинскими лагерями. Удивительно, правда, что теперь в России о поимке очередного шпиона не трубят все газеты — но слухи ходят, и вербовка сейчас… люди просто боятся.

— Но ты же информацию о России все же получаешь…