Сен. Книга вторая. Любопытство Сена

– И не надо, – улыбнулся лич, – есть заклинание – разновидность щита от физических воздействий. Оно не пропускает предметы с маленькой кинетической энергией, а человека и, тем более, хорохонта пропустит. Правда оно работает от накопителя, и его придется раз в месяц подзаряжать.

Я не стал отвечать, только устало кивнул и прикурил папиросу.

***

На следующее утро за завтраком я сказал:

– Учитель, надо бы решить вопрос с пропитанием нашей живности.

– Что предлагаешь? – с интересом спросил лич.

– Договориться к Кростом и его братом, чтобы они закупили для нас провизию. Дать побольше комиссионных, и, думаю, сделают в лучшем виде.

– А почему сами не закупим? – поинтересовался Торрен.

– Во-первых, все мы так или иначе городские и в сене не разбираемся. Во-вторых, закупка таких объемов может вызвать вопросы. А Крост – местный, что-нибудь придумает. А мы не сможем.

– Крост – это хозяин хутора за лесом? – на всякий случай уточнил Бератрон.

– Да. Я бы еще в Рекер съездил дней на десять.

– Зачем?

– Купить еды – запас карман не тянет. Может, алхимические реагенты пришли. Да и к мастеру Боя заскочить стоит.

Лич задумался на мгновения и сказал:

– Добро. Когда?

– Думаю, через неделю.

– Почему так долго?

– Дня три мне надо для решения проблем со здоровьем.

– Что за проблемы? Почему я не знаю? – нахмурился Бератрон.

– Даже не знаю, как объяснить, – замялся я.

– А ты попробуй, – сказал лич, – а то для ученика ты чересчур загадочный.

– Я, кажется, не говорил, но у меня множественное сознание…

– Ничего страшного в этом нет, – прервал меня лич, – почти все опытные маги умеют на некоторое время разделять своё сознание на два, а иногда даже на три потока.

– У меня их восемь.

"Мне кажется, или для мертвого у нашего учителя слишком богатая мимика?"

– Сколько? – переспросил Бератрон.

– Восемь.

– И ты еще не сошел с ума? Восемь личностей в одном теле это чересчур. Или они обычно спят?

– Не спят, но шесть сознаний не имеют личности вообще. А одна из личностей безусловно подчинена другой.

"Это я подчинен?"

Именно ты! Или хочешь поспорить? Не забывай, что я могу стереть тебя, просто убив кусочек своего мозга!

"Всё-всё, вопросов больше не имею".

– Забавный у вас мир, – сказал Торрен, – а можно вопрос?

– Валяй.

– А когда ты кого-нибудь обкатываешь… ну ты понял… тебе вторая личность советы не даёт?

"Вот Дебил".

– Нет. А в данный момент выразилась, что ты дебил.

– Спасибо, – усмехнулся вампир, – а если морду тебе набить, то ей обидно будет?

– Прекратили! – оборвал нас лич. – А теперь объясни, что у тебя случилось? Желательно очень подробно. Твои секреты уже надоели, помимо того, что это очень некрасиво.

– Да, я понимаю, – удрученно произнес я, – но излишняя доверчивость при моем социальном положении дома приводит к плохим последствиям. Мир у нас весьма жесток. Я расскажу всё, что смогу.

Я немного собрался с мыслями и рассказал о своей жизни в родном мире.

– Сен, – спросила Джула, – а у себя дома ты убивал?

– Было дело. Но лично для себя немного.

– То есть?

– Убрал конкурента для того, чтобы попасть в нужный университет. Недоброжелатели на работе, их тоже пришлось аккуратно устранить.

– А не для себя? Из твоих слов получается, что много, – произнес Торрен.

– Восемнадцать тысяч девятьсот сорок три. В принципе, немного.

– Ни фига себе немного! – присвистнул вампир.

– Не кричи, – я оборвал его, – не тебе меня судить. Я же рассказал вам о реаниматоре, думаете, его так просто сделать? Универсальную машину для того, чтобы вылечить любого человека от любой болезни. Знаете, сколько тестов и опытов на живых людях надо провести, чтобы прийти хоть к какому-нибудь положительному результату? – под конец речи из меня выплеснулось раздражение.

– И тебе не жалко было их? – спросил Фериш. Или Родигес, не разобрал.

– Нет. Я делал то, что должен. К тому же мы людей не на улице хватали. Исключительно отбросы общества.

– Бедняков, – с горечью произнес один из братьев.

– Нет, – отрезал я, – во-первых, бедности в вашем понимании у нас нет. Во-вторых, под отбросами я понимал другое: маньяки, педофилы, насильники. Всех тех, кого приговорили к казни, причем за что-то аморальное.

– Не вижу ничего страшного, – впервые вмешался Бератрон, – если все как ты рассказываешь, то плохого ты не делал. Но почему ты так раздражен?

– Потому что каждому я лично подписывал приговор. И это не просто казнь, а фактически самые страшные пытки, которые можно придумать.

– Всё равно, – ответил лич, – а сколько людей этот ваш реаниматор спас?

– Не знаю – не считал. Несколько миллионов, наверное.

Все задумались, переваривая мои откровения.

– Ты ничего не рассказал о своей семье, – наконец нарушила неловкое молчание Джула.

– Ты сегодня любопытна, – произнес я.

– Я всегда любопытна, я же все-таки женщина, – улыбнулась Джула, – но все-таки расскажи о своей семье.

– Девушка, – пунктуально поправил я, – нет у меня семьи. Вся кончилась.

– Это как?

– Несчастный случай приключился, только биологический отец остался.

– Соболезную, – Торрен похлопал меня по плечу.

– Чему? – неподдельно удивился я.

– Тому, что ты потерял семью, – растеряно произнес вампир.