Сен. Развеять скуку

— Я хочу управлять постоялым двором. Мне нравилось то, чем занимался отец.

— Хорошо, — мягко произнес я. — А чем тебе нравится это занятие?

— Мне нравится кормить людей, слушать новости из разных земель… В этом есть что-то такое… не знаю…

— В целом понятно. Но ты подумай над этим вопросом еще. Договорились? — Я повернулся к братьям: — А вы?

— Мы с Феришем хотели бы стать наемниками, как отец, — ответил за двоих Родигес, — путешествовать, воевать.

«Все хотят походить на отца. Наверно, неплохой человек был…»

Наверно… Могу только предположить. Редкое стремление.

— А отец вам рассказывал о своем прошлом? — спросил я Рода.

— Нет, не часто, — ответил он. — Мы его расспрашивали, но он обычно отмахивался. Редко когда что-нибудь вспоминал.

— Интересно, — протянул я. — А вы задумывались почему?

Братья переглянулись и синхронно покачали головами.

— Ясно, думать вам еще рано. А почему наемниками?

Пауза.

— Я жду, — напомнил я. — Вопрос-то простой. Почему вы хотите стать наемниками?

— Не знаем, — ответил Фериш. — Какая теперь разница? Мы же учимся у мастера Бератрона.

— И?

— То есть теперь мы станем магами.

— Я, может, немного не в курсе, чем у вас занимаются наемники, но мне кажется, боевые маги среди них есть и они востребованы.

Снова задумались. Наконец Родигес сказал:

— Наверно, да.

— Так что проблем нет. Но продолжим. Почему ваш отец неохотно рассказывал о своем прошлом? Идеи?

— Не знаем.

— Может, потому, что все не так безоблачно, как поется в песнях, и он не желал вам такой судьбы?

Братья в очередной раз переглянулись.

— Почему?

— Ладно, — вздохнул я, — давайте по порядку. Допустим, вы научились владеть оружием. Потом вас приняли в какую-нибудь группу наемников, и вот она — романтика: вместо неизведанных мест тяжелые изматывающие марш-броски, вместо прекрасных дев старые шлюхи в борделях. К тому же вы понимаете, что помимо обучения воинскому искусству у вас сформируют определенное мировоззрение, так сказать, взгляд наемника?

— Да, — ответил Родигес.

— Уже лучше. — Я хлебнул воды и продолжил: — То есть вы понимаете, что за деньги придется выполнять весьма неприятные задачи?

— Это какие? — спросил кто-то из братьев.

— К примеру, нужно устроить провокацию на границе: сжечь деревеньку вместе со всеми жителями. Кто из вас перережет глотку ребенку?

— Я точно не перережу, — передернул плечами Фериш. — Но почему сразу такой пример?

— Потому что за такое хорошо заплатят. Конечно, не все наемники этим занимаются. Но стоит понимать, что если дан приказ, а вы его не выполните из-за моральных терзаний, то вас скорей всего убьют.

— Можно стать солдатом, а не наемником, — несмело произнес Родигес.

— Большая разница? — скептично спросил я и, не дождавшись ответа, продолжил: — Те же яйца, только сбоку. Рано или поздно вам придется убивать женщин, детей…

— Это еще почему? — вскинулся Родигес.

— Потому, — отрезал я. — Вы себе представляете, для чего нужна война? Война всегда имеет цель. Поправлюсь, правильная война всегда имеет цель. Целью могут быть новые территории, ресурсы, ключевые точки. Рассмотрим ситуацию захвата новой провинции. Согласны?

— Да, — ответил Род.

— Захватили провинцию и получили кучу недовольного населения. Выходов тут два. Первый — всех вырезать, вот тут-то и придется убивать женщин и детей, да и еще кого-нибудь. Второй — заставить местное население признать вашу власть. У вас города на разграбление отдаются?

— Да, — вмешался Тор. — А какое это имеет отношение к делу?

— Самое прямое. Когда город отдается на разграбление, преследуется цель не только дать, так сказать, отдохнуть солдатам, но и показать свою власть через изнасилование женщин и убийство несогласных.

— Но существуют же правила ведения войн! — воскликнул Родигес.

— Война — это тебе не игрушки. На войне нет правил. Сказали: «Вырезать город», значит, придется вырезать. Стратегические интересы и все такое… А то напридумывали тут всякого. Повторюсь, война — это не игра. На ней все средства хороши…

— Но ведь это несправедливо, — прошептала Джула. — Пострадают мирные люди…

— Джула, красавица, жизнь вообще несправедлива… Уж кто-кто, а ты должна была бы это знать. Вы — весьма яркий пример несправедливости. А насчет мирных людей… на войне не может быть мирного населения: женщины — матери солдат, дети — будущие солдаты, ремесленники снабжают армию. Так что убийство мирного населения может быть оправдано в стратегическом смысле…

— Но… — вскинулся Родигес.

— Стоп, стоп, — ответил я, выставив вперед ладонь. — Мы отошли от темы. Я просто описал прелести наступательной войны. Продолжим. Никто не против?

Никто не возражал.

— Можно осесть стражником в каком-нибудь городе, то есть стать защитником. Тут, конечно, особых мерзостей нет, только мелкая коррупция да дешевое винцо по вечерам в трактире. Разжиреете. Не предел мечтаний, не так ли?

— Можно тренироваться, чтобы не разжиреть, — вставил Фериш.

— Не стоит понимать слова буквально. Даже если вы будете постоянно тренироваться, мозги все равно заплывут жиром. Да воинскую сноровку без практики быстро растеряете. Так?