Сенатский гламур

— Они вместе уже с полгода. Трей винит себя за это, но ты же знаешь Джеффа Спирама. Трей разрушил не настоящий брак.

— Спирам собирается бросить мужа ради него?

Мона пожала плечами:

— Понятия не имею. Предполагается, что я и об этом-то не знаю. Трей рассказал моему отцу, а Джейн доверилась мне, но никто не знает. Они очень осторожны.

— А Трею, то есть мистеру Гэндону, действительно нравится Спирам? — недоверчиво переспросила я.

— Да, он здорово ею увлекся. Хотя, думаю, сложностей хватает. Она жутко ревнива, — ответила Мона.

Ну надо же. Невероятно. Кто бы знал, что Мона — источник такой радиоактивной сплетни.

— Обалдеть, — заключила я.

Мы наблюдали, как сенатор Спирам покидает мистера Гэндона и Джейн ради других гостей. Она оглянулась, но больше ничем не выдала своих чувств. С моей точки зрения, они прекрасно скрывали свою связь.

— Схожу за водой. Тебе принести? — спросила Мона.

Нет, я хотела еще шампанского. Но кивком согласилась на воду и, пока ждала Мону, сделала вид, будто проверяю «Блэкберри», чтобы не выглядеть совсем уж потерянной и одинокой. Через несколько секунд притворства я почувствовала, что на меня смотрят. Я быстро подняла глаза и увидела, что с противоположного конца комнаты меня сверлит взглядом сенатор Спирам. Неужели она поняла, что мы говорим о ней? Конечно, нет. Я обернулась, чтобы узнать, на кого же она все-таки смотрит, но там никого не было. Когда я повернулась обратно, она уже отвела взгляд, оставив меня в недоумении, не сыграло ли воображение со мной шутку.

Я еще немного посмотрела на Спирам, представляя, каково это — быть ею. Еще до того, как я узнала подробности ее личной жизни, она казалась мне обворожительной и профессиональной. Всю жизнь она готовилась стать первой женщиной-президентом Соединенных Штатов. И теперь близка к цели.

Брэмен по-прежнему лидировал в опросах, но Спирам шла сразу за ним, ожидая, когда он оступится. Несколько месяцев в тройку лидеров входили Брэмен, Спирам и Рексфорд. По общему мнению, Спирам просто ждала, пока у Рексфорда кончатся деньги, чтобы заграбастать его сторонников, обойти Брэмена и стать кандидатом от партии. Гарантий, что этот трюк ей удастся, не было, но я видела, что она хладнокровна и уверена в себе. Она работала на толпу как профессионал, каковым и являлась.

Ко мне робко подошла длинноволосая девушка в коротком красном платье, похожая на модель.

— Вы близки с Гэндонами? — очаровательно спросила она.

Я не сразу поняла, что она обращается ко мне.

— Что? А, нет, я познакомилась с ними только сегодня. А вы?

— Нет, я здесь по делу.

Она заглянула мне в глаза.

— Так между вами и Треем Гэндоном ничего нет? — уточнила она.

Что? Как странно.

— По крайней мере, я ничего такого не знаю, — медленно ответила я. — Простите, как вас зовут?

— Кристи, — улыбнулась она и собралась уходить. — До встречи. — Она проскользнула между двумя гостями и скрылась в толпе, оставив меня в растерянности. О чем она, черт побери, говорила? И почему у всех моих знакомых моделей имена кончаются на «исти»? Я заподозрила тайный сговор между ней и Мисти.

Я обошла комнату, чтобы прийти в себя после странного разговора, и попалась в руки пожилой женщине, которая попросила меня помочь ей опознать снующих вокруг знаменитостей — их тут было не меньше, чем закусок на подносах. Трудно сказать, что привело ее в больший восторг — Мерил Стрип или креветочный кебаб. Через двадцать минут я умудрилась сбежать, заявив, что мне надо найти дамскую комнату, что к этому времени было уже чистой правдой.

Терпеть не могу, когда в пижонских местах хитро прячут туалеты. Так и вышло, я совершенно испортила себе настроение, пока пробиралась сквозь пышный растительный лабиринт, скрывавший фальшивую деревянную стену, которая, как заверил официант, распахнется, явив за собой дамский туалет, если нажать в нужном месте. Я вошла, сердито качая головой. Разумеется, внутри никого не было. Сомневаюсь, что кто-нибудь другой смог бы найти его без подробной карты.

Первым признаком того, что кто-то все-таки смог, стало приглушенное рыдание, которое донеслось до меня, когда я мыла руки. Все массивные двери в дубовые кабинки были приоткрыты, но в самой дальней явно кто-то сидел.

— Эй! — крикнула я. — С вами все нормально?

Из-за двери выглянула Кристи.

— А, это вы, — слабо произнесла она и снова разрыдалась.

Я огляделась в поисках подмоги, но никого не нашла. Что мне делать? Оставить ее одну? Неправильно оставлять отчаявшуюся модель на полу кошмарно расположенного дамского туалета, который, возможно, никто никогда не найдет. Что, если она лишится сил от горя? Она ведь может умереть от голода. Похоже, она уже умирает.

— Не плачьте, — беспомощно попросила я.

— Я не должна была соглашаться на эту работу. — Кристи высморкалась. — Я чувствую себя шлюхой. А я не шлюха, я модель и актриса, — подчеркнула она.

Хорошо, что она еще помнит, в чем разница.

— Вот и прекрасно, — подтвердила я. — Просто замечательно.

— Не очень, когда не можешь найти другую работу, кроме наживки, — горько сказала она и снова ударилась в слезы.