Сэндира. Потерянная песчинка

– Ну, не психуй. – дойдя до ученицы и ухмыльнувшись, майор приобнял дернувшуюся девушку, не позволив истаять вновь, и осуждающе покачал головой. – Ведешь себя как ребенок, право слово.

– А я и есть ребенок. – совсем как девчонка надув губки, песчинка скуксилась. – Я тебе верила…

– А я разве не оправдал твоего доверия? – несколько мгновений подождав, но так и не дождавшись ответа, соглашаясь с самим собой, Камаль кивнул. – Так, дети, чувствую вам необходимо поговорить. Обстоятельно, неторопливо… только не деритесь. – подмигнул непонятно отчего вспыхнувшей Сэндире, ухмыльнулся скривившемуся Скаю и отпустив девушку, истаял в закатных лучах пустынного солнца, напоследок добавив: – Сэнди, пожалуйста, если будешь на него дуться и дальше, то только не до смерти.

– Шутник… – пробормотав себе под нос, не могла заставить себя посмотреть на Ская. Ситуация была неловкой. – Ну, о чем ты хотел поговорить?

– Я хотел извиниться… – также чувствуя нелепую скованность, всё же нашел в себе силы подойти ближе. Немного прихрамывая, так как глубокий порез на бедре всё никак не хотел срастаться, но это было такой мелочью, что именно сейчас не стоило его внимания.

– Извиняйся. – она смотрела куда угодно, но только не на него. Было почему-то стыдно. За свой поступок, за свое детское неуравновешенное поведение, за… за всё.

– Прости… – горько улыбнувшись, почему-то забыл все слова. Красноречие никогда ему не отказывало, но сейчас… – Я виноват перед тобой. Мы видели, как Владыка увел тебя в парк, но не стали мешать. Моя печать защитила бы нас, но… я не был стопроцентно уверен. Он же защитил тебя так, что…

– Мне не страшен огонь. Я дух.

– Теперь я это знаю.

– Я не обижена на тебя за это. – наконец подняв голову и заставив себя посмотреть ему четко в глаза, песчинка с горечью продолжила: – Я разочарована в тебе. За то, что вообще спланировал подобное. За то, что не рассказал то, что вы планируете. За недоверие. За ложь. За пренебрежительное отношение. За… – не выдержав и отведя взгляд, тихо буркнула, – за кинжалы.

– Я погорячился. Хотел уязвить… – запустив руку в волосы, глухо выругался. – Я запутался в тебе! Как ты не понимаешь?! Ты то влюблена, то язвительна, то юная глупышка, то степенная всезнающая леди, то беспечная, то чересчур серьезная… Я просто потерял голову! Это стало выше моего понимания, понимаешь?

– Нет. Ты сам этого хотел. Мы заключили договор, помнишь?

– Помню. И сожалею.

– С чего бы?

– С того, что хочу настоящих чувств. Искренних, а не купленных, настоящих, а не наигранных. Понимаешь? Настоящих!

– Не кричи… – покачав головой, вздохнула. А чего хочет она? Уж точно не нового фарса. – А зачем они тебе? – Не услышав ответа ни сразу, ни через минуту, подняла голову, а он молчал и смотрел. Просто смотрел… – Скай?

– Я не могу ответить тебе на этот вопрос… сейчас.

Трусил. Он банально трусил! А если она скажет, что он ей не нужен? Просто не нужен? Вообще.

– А когда? И нужен ли будет мне твой ответ потом? – Может она ещё не умеет видеть все слои души, но уж его сомнения она видит четко.

– Ты торопишься? – хмуро поинтересовавшись, настойчиво ждал ответа.

– Нет, – неожиданно широко улыбнувшись, тихо шепнула.

У всех должен быть второй шанс. Даже у него. И может даже и у неё. Он ей правда нравился раньше, до того, как стала известна истинная подоплека договора. Она и правда была почти влюблена, так что даже не приходилось притворяться. Такой серьезный, уверенный в себе, сильный, смелый, ответственный, внимательный… но слишком уж верный своему слову и преданный своему императору.

Но теперь, когда они встретились вновь, уже не связанные условиями договора и влиянием сильных мира сего, может теперь у них получится по-другому?

– У тебя есть год. Хватит?

– Хватит. – в синих глазах Скайнрида плескался океан благодарности за то, что она не заставила его сказать больше, чем он был готов. За то, что поняла, как это сложно, когда одновременно гложут и сомнение, и раскаяние, и жажда. За то, что приняла его извинения и его самого. – Без лжи, без недоверия, без пренебрежения.

– Без лжи. Без недоверия. Без пренебрежения. – тихо, но четко повторив, кивнула. Да, она приняла новый договор. Устный. Основанный лишь на вере и доверии. Бесценный. – Скай, а кинжалы ты мне вернешь?

– Плутовка. – тихо, но облегченно рассмеявшись, тут же кивнул. – Верну. Прости.

– Вернешь – прощу. – согласно кивнув в ответ, всё свое внимание перенесла на раны. – Тебе помочь?

– Нет, не стоит. Уже через час-два всё затянется само.

– Но грязь…

– Ерунда. Хотя… – взгляд вниз, на самую существенную рану и он морщится. – У тебя случайно нет бинтов?

– Случайно есть. – осуждающе покачав головой, тут же припомнила, в каком именно закутке пространства они у неё лежат и тут же уверенно вынула. – Вот. Давай ногу.

Присев на корточки и уверенно перебинтовав рану, уже через минуту встала, чтобы внимательным прищуром пройтись по всем остальным порезам. Нет, остальные вроде не были такими существенными…

– Спасибо. Ты домой… как? – совсем не праздный вопрос. Либо с ним минителепортом, но прижавшись, либо свободно, но духом.