Сенека. Собрание сочинений

Креонт ли то, породой и делами

Прославленный, виденье ли пустое,

Представшее моей больной душе?

Да, это он, желанный всем Креонт.

Действие второе

Эдип. Креонт

Эдип

Я весь дрожу от ужаса, боясь

Решения судьбы. Трепещет грудь

От чувств двойных. Когда с надеждой страх

Мешается, в смятении душа,

Боясь узнать о том, чего желает.

Супруги нашей брат, когда приносишь

Ты помощь нам, скорее объяви.

Креонт

Ответ судьбы двусмысленен и темен.

Эдип

Тот, кто в беде дает совет неясный,

Отказывает в нем.

Креонт

Загадкой темной

Обычно бог дельфийский кроет тайну.

Эдип

Вещай ответ, хоть и неясен он:

Один Эдип загадки разрешает.

Креонт

Изгнаньем искупить цареубийство

И отомстить за Лайя бог велит.

Не раньше просияют небеса

И воздух станет чистым и безвредным.

Эдип

Кто был убийцей славного царя?

Скажи, кого указывает Феб,

Чтобы он был немедленно наказан.

Креонт

Умоляю, безопасно разреши мне рассказать,

Что я видел, что ужасно и для слуха, и для глаз.

Еще члены цепенеют, холодеет в жилах кровь…

Лишь смиренными стопами в храм священный я вошел

И воздел с молитвой руки, призывая божество,

С двух вершин Парнаса снежных загремел ужасный гром,

Дрогнул Фебов лавр священный и кудрями закачал,

И внезапно стали воды Касталийского ключа.

Одержима Аполлоном, разметала волоса

Прорицательница-дева; лишь к пещере подошла,

Как оттуда грянул голос, слишком громкий для людей:

«Кроткие звезды тогда вернутся

Кадмовым Фивам,

Если изгнанником ты оставишь источник Диркейский,

В смерти виновный царя и Фебу с детства знакомый.

Нет, не долго тебе наслаждаться ложем преступным.

Будешь с собой воевать, войну оставишь и детям.

Ты, бесстыдный, опять вернувшийся матери в чрево».

Эдип

Что я свершу по приказанью бога,

То подобало совершить давно,

При пепле мертвого царя, чтоб скиптр

Священный не был осквернен коварством.

Ведь долг царя – блюсти права царей,

Не позаботится о мертвом тот,

Кому живой он страшен был.

Креонт

Заботе

О мертвом новый страх помехой был.

Эдип

Какой же страх мешал святому делу?

Креонт

Сфинкс и угрозы песни нечестивой.

Эдип

Теперь, по приказанию богов,

Искуплено да будет преступленье.

О боги все, что к царствам благосклонны:

Ты, ты, в чьей длани власть вершин небес,

И ты, о мира светлого краса,

Что правишь бег двенадцати созвездий,

Века крутящий быстрым колесом;

И ты, навстречу брату твоему

Всходящая, скиталица Диана,

И ты, ветров владыка, по морям

Лазурные стремящий колесницы,

И ты, обители безлучной царь,

Явитесь! Чьей рукой убит был Лаий,

Пускай того ни тихий дом не скроет,

Ни лары верные, ни к беглецам

Земля гостеприимная. Да будет

Постыден брак, отродье нечестиво.

Пусть он отца десницею погубит

И то свершит (что можно пожелать

Ужаснее!), чего избегнул я.

Прощенью места нет. Клянусь тем царством,

Которым здесь владею как пришлец,

И тем, что бросил, вами, о пенаты!

Тобой, отец Нептун, что с двух сторон,

Играя, омываешь нашу землю.

И сам приди, словес моих свидетель,

Ты, движущий устами жрицы Киррской.

Спокойно пусть дряхлеет мой отец

И день последний встретит на престоле.

Пусть также верно мать моя Меропа

Полиба знает ложе одного,

Как я не дам виновному пощады.

Но где свершилось страшное злодейство,

В открытом ли бою или в засаде?

Креонт

К зеленокудрым рощам Касталийским

Он путь держал заросшею тропой,

Где натрое расходится дорога:

Одна поля Фокиды рассекает,

Любезной Вакху, где, покинув дол,

Отлогими и легкими холмами

Парнас двуглавый всходит к небесам.

К Сизифовой земле ведет другая,

К полям Оленским. Третья же стезя

Змеится в углублении долины

И следует извивами руслу

Студеного и быстрого Илисса.

Здесь на него, не ждавшего беды,

Отряд разбойников, напав с оружьем

Свершил злодейство тайное… Но вот,

Ко времени, подвигнут гласом Феба,

Спешит Тирезий поступью дрожащей

И Манто с ним, ведя слепого старца.

Эдип. Тирезий. Креонт. Манто

Эдип

Ты, посвященный богу, ближе всех

Стоящий к Фебу, разъясни ответ.

Вещай, кого должна постигнуть кара.

Тирезий

Что медлит мой язык, то не должно

Тебя дивить, о царь великодушный.

Большая доля истины бывает

Сокрыта от слепого. Но куда

Меня зовут отечество и Феб,

Последую. Из внутренностей жертвы

Исторгнем Рок. О, если б у меня,

Как в юности, была горячей кровь,

Я грудью бы воспринял бога. Слуги,

Тельца, чья шея белая ни разу

Ярма не знала, ставьте к алтарю.

Ты, дочка, поводырь отца слепого,

Передавай о знаменьях святых.

Манто

Упитанный телец пред алтарем.

Тирезий

Зови богов торжественной мольбой

И воскури восточным фимиамом.

Манто

Я ладан положила на огонь.

Тирезий

О, что ж огонь? Охватывает яства?

Манто

Он вдруг блеснул и тотчас же угас.

Тирезий

Взвился ль он вверх сияющим столбом,

Поднявши к небу чистую вершину

И в воздухе рассыпавшись кудрями?

Иль сбоку неуверенно ползет,

Скудея в волнах сумрачного дыма?

Манто

Менялся вид подвижного огня,

Подобного Ириде дожденосной,

Что, небо опоясавши дугой,

Пророчит дождь игрою многоцветной.

Никак его не определишь цвет:

То был он синим в искрах золотистых,

То рдел как кровь и, почернев, угас.

Но вот огонь строптивый разделился,

И надвое рассыпалась зола

Единой жертвы… Страшно мне, отец!