Сенека

Нерон не забывает высказать свою привязанность к учителю и просит Сенеку не оставлять его: он еще слишком молод, чтобы обходиться без его советов. Тацит, писавший эти строки, будучи осведомленным о том, что случилось впоследствии, утверждает, что за льстивыми речами принцепса таилась глубокая ненависть. Совершенно очевидно, что одного этого объяснения недостаточно, чтобы выразить сложное отношение Нерона к Сенеке. Нам известно, что он не обладал сильным характером и легко поддавался смене настроений. Но так же верно и то, что в 62 году он еще не мог ни открыто лишить Сенеку всех своих милостей, ни даже намекнуть, что намерен это сделать. Официально заявленные принципы, на которых основывался режим, оставались в силе, и большинство из тех, кого Сенека поставил на ключевые государственные посты, по-прежнему их занимали. Мало того, можно предположить, что смена наместников некоторых провинций все еще осуществлялась по инициативе и с одобрения философа, например замена Светония Паулина в Британии Петронием Турпилианом, которому пришлось «врачевать раны», нанесенные краю восстанием Боудикки. В то же время ряд других назначений наверняка состоялся помимо Сенеки. Так, наместником в Египет, по всей вероятности, в 63 году отправился Г. Цецина Туск, молочный брат Нерона, которому в 55 году Сенека помешал занять должность префекта преторских когорт. Исследователи отмечают также, что в этот период в списках консуляров появились новые имена. Если Нерон действительно задумал отстранить Сенеку от власти, ему прежде всего требовалось создать новую «команду», поставить на ключевые посты новых людей. Именно этим и занялся Тигеллин.

В 62 году одним из консулов-суффектов стал Т. Петроний Нигер, в котором новейшие историки не без оснований видят автора «Сатирикона». Ясно, что Петроний не входил и не мог входить в число друзей Сенеки. Доказательства тому мы находим в его романе. Он высмеивает и пародирует не только философские сочинения Сенеки, но и, что гораздо важнее, некоторые из принципов, на которых последний основывал свою политику. Не рискуя утверждать, что в образе Евмолпа – развратного старика, помешанного на мальчиках, резонера, любителя читать нравоучения и, наконец, автора выспренних стихотворных опусов, в карикатурном виде выведен Сенека (персонажи «Сатирикона» не так просты, и ни один из них, как нам кажется, не списан в точности с того или иного определенного лица), мы все же считаем очевидным, что Петроний, во-первых, хорошо знал Сенеку, а во-вторых, не питал к нему особой симпатии. Возвышение этого человека до консульского ранга свидетельствует, что в 62 году духовное влияние Сенеки при дворе начало неуклонно снижаться. Новое поколение наместников и высших государственных чиновников не имело ничего общего с людьми, которые занимались управлением на протяжении последних десяти лет. Однако этот процесс находился пока в самом начале. Полная смена лиц требовала времени, и нам понятно, почему в 62 году Нерон не мог принять отставки своего старого учителя. Эта отставка не могла состояться раньше, чем завершится процесс начатых преобразований. Сенека все еще представлял собой слишком могущественную силу, чтобы Нерон решился на официальный разрыв. Разумеется, нет никаких оснований подозревать, что философ попытался бы использовать свое влияние для борьбы с принцепсом – искренность его желания отойти от дел не вызывает сомнений. Однако отдаление Сенеки от власти неизбежно повлекло бы за собой переход в оппозицию значительной части сенаторов, которые дотоле поддерживали правящий режим. Вот почему Нерон не принял его отставки. Во-первых, для проведения нового политического курса ему еще не хватало подготовленных кадров, а во-вторых, и в этом, возможно, крылась главная причина, он не решался «жечь мосты», то есть вступать в открытую борьбу с наиболее влиятельными из сенаторов. Нерон не относился к тем, кто смотрит в лицо опасности и предпочитает первым бросить вызов противнику. Позже, во время восстания Гальбы, Нерон вообще поначалу отмахнулся от неприятного сообщения, а потом долго не мог собраться с духом, чтобы перейти к активным действиям. Так и с Сенекой: он явно тянул время, в первую очередь заботясь о том, чтобы внешне все выглядело мирно. Такое поведение, конечно, выдавало его слабость, но в данном конкретном случае оно оказалось политически мудрым.

Отставка