— Каким еще урокам? — возмутился Никодем.
— Завтра я покажу вам, как ставить на себя зеркальные символы, — пообещала я, — И, может быть, символы невидимости.
Раз так, то совсем другое дело! Когда мои любимые карапузы отказывались от уроков магии?
— Ого!
— Здорово!
— Но сначала арифметика и чистописание, — безапелляционно заявила я и будущие боевой маг с некроманткой приуныли.
— А если ошибетесь в расчетах? Или неясно пропишите символы? Или, не дай Коляда, руны? Что тогда? Хотите, чтобы у вас загорелись волосы и волна ветра подхватила вас и отнесла прямо в Столицу?
Двойняшки одинаково замотали головами.
— Тогда — спать и набираться сил!
Если бы я только знала тогда, что не удастся мне этой ночью набраться сил, ровно как и позаниматься с малышней на следующий день…
Сказ иной, третий КАК ПРОВОДЯТ НОЧЬ ЙАГИНИ?
Кажется, только закрыла глаза, только-только почувствовала кожей свежую мягкость чистых простыней, только с удовольствием отдалась накатившей волне блаженства, затягивающего в сонную, ленивую негу, как громкий стук в дверь вернул меня в сознание. Судя по тому, что за окном стояла тьма-тьмущая, я успела проспать, как минимум пару часов. Приподнялась на локтях, потрясла головой, прислушалась:
— Баб Стефанид! Баб Стефанид! — голосит тринадцатилетняя Елочка. Точно, из Нижнего Куреня за бабулей прислали, к Аньшане.
— Да тише ты! — цыкает в окно на девчушку бабуля, — Весь дом перебудишь. Иду я, иду.
— Ой, баб Стефанид, поспешайте, боязно-то как!
— Да что тебе там боязно, дурында, чай не впервой мамке рожать-то!
Слышно, как хлопает дверь, и голоса удаляются от избы.
— А ежели что не так пойдет?
— А что там может не так пойти? Что ж, мамка думаешь, без меня не справится? Да у любой бабы это изнутри прописано…
Голоса удаляются настолько, что перестают быть слышимыми, а я блаженно потягиваюсь в постели и переворачиваю подушку прохладной стороной. Все-таки, как же хорошо, что это не за мной…
Ощущение дежавю. Опять, как будто только-только сомкнула веки, как тут же подскочила от ударов в дверь. Первая мысль была — наверно, приход Елки за бабулей мне приснился, такое бывает с Йагинями, называется вещие сны. Не успела я толком прийти в себя, и уже приготовилась услышать голос Елочки из сна «Баб Стефанид! Баб Стефанид!», как услышала совершенно другой голос, принадлежавший по всей видимости, взрослой женщине:
— Тетя Стефанида! Тетя Раифа! Вы дома?
На этот раз в окно ответила посетительнице бабуля Рая:
— Тише, Малашка, заходи. Что у тебя стряслось?
Слышно было, как хлопнула дверь внизу и голоса стали едва слышными, не различимыми. Однако вскоре я услышала знакомые шаги на лестнице и в горницу мою ожидаемо вошла баба Рая.
— Сеня, — прошептала она, — Спишь?
— Нет, ба, — сонно отзываюсь я.
— Да, заснешь тут, пожалуй, — согласилась баба Рая, на ходу повязывая платок, — Вот что, Сеня: в Погребцах у Ласки малые что-то занедужили, животами маются. Малашка вон за помощью прибегла, видать худо детишкам.
— Бабуль, так давай я сбегаю? Туда и обратно.
— Сиди дома, сказано же! Сама схожу, погляжу. Я быстро, — и за бабулей закрылась дверь.
Я блаженно перевернулась на другой бок, пребывая краем сознания где-то там, на тропинке, освещенной полной луной, что ведет к нашему дому, слушая монотонный разговор двух женщин, удаляющихся в сторону Погребцов. Мне показалось, или из комнаты двойняшек раздались сдержанные, но радостные восклицания? Как ни растаскивай их по разным спальням, маленькая некромантка иногда перебирается к брату — «он боевой маг, он защитит, мне так спокойнее». А вот то, что на доме стоит магическая защита, которой позавидовал бы даже его светлейшество император наш, пресветлый Гартман Наднино Дино Нандо, ее почему-то не успокаивает. Остатками бодрости постаралась прислушаться — нет, видимо, показалось. Благословенная тьма…
Тук-тук-тук. Нет, это не ночь, это издевательство! Сговорились они там все, что ли?!
— Эй! Уважаемые Йагини! Э-э-эй! Есть кто дома-то?
Я набросила на плечи платок и споро сбежала вниз по ступенькам. За дверью обнаружилась молодая женщина одетая по-городскому, что я заметила, когда пригласила ее внутрь. Женщина испуганно, но с какой-то испытующей надеждой смотрела на меня, мяла платочек и не решалась начать разговор.
— Вы что-то хотели, уважаемая? Если по поводу нежелательной беременности, то обратились не по адресу. Бабули этим не занимаются, — нахмурила я брови. Уж очень мне не понравилось, как бегают глазки у этой городской мамзельки, и как не решается она завести разговор. Приглядевшись, поняла, что скорее всего вижу перед собой компаньонку или горничную благородной дамы — одета вошедшая была хоть по последней штольградской моде, но без особого шика.
— Барышня, милая, мне нужна госпожа Стефанида или госпожа Раифа. Это очень срочно, — голос женщины сорвался, похоже, она и в самом деле здорово нервничала. Увидев мои вопросительно приподнятые брови, она поспешила добавить: — Нет-нет, никаких прерываний беременности. Моя госпожа никак не может родить…
О пресветлая Дидилия!
[2]