Сеньор Кон-Тики

— Много белых живет в Белла-Куле? — спросил Тур капитана рейсового парохода, который вез их на север.

— Только трое, — ответил капитан с усмешкой. — Остальные — индейцы и норвежцы!

В глубине долины по соседству с индейской деревушкой они нашли неказистый постоялый двор «Отель Маккензи», грубо сколоченный из старых бревен и досок. Здесь им предложили комнату, которая всю зиму служила молодой семье гостиной, спальней и рабочим кабинетом. Не роскошное жилье — половицы скрипели и прогибались под ногами, в сильный ветер в комнате гасла свеча. Держали «отель» пожилые норвежцы, брат и сестра, а весь штат составлял один слуга, да и тот придурковатый. Правда, он не был перегружен работой, большую часть дня сидел и крутил граммофон с единственной пластинкой «О мои золотые шлепанцы».

Базируясь на постоялом дворе, Тур, взяв с собой Лив и Тура-младшего, ходил искать археологический материал. Если попадалось что-нибудь интересное, малыша сажали на толстый пень, снабдив шишками для игры. Места для него было предостаточно — в здешнем лесу деревья достигали двух метров в поперечнике. Но приглядывать за ним все-таки надо, кругом бродили медведи, волки и кугуары. Однажды они услышали, как мальчуган кричит:

— Ав-вав!

Повернулись и увидели, что их сыночек идет прямо к медвежонку, а тот стоит и глядит на него. Мальчик протянул руку, чтобы погладить «собачку», но тут медвежонок оробел и живо вскарабкался на дерево. На полдороге он остановился и повернул вниз озорную мордочку, держа в зубах маргаритку.

В гуще леса им попадались старые заброшенные погребения с надгробьями разной величины. Некоторые, попроще, изображали кита, медведя, коршуна или еще какое-нибудь животное. Другие — тотемные столбы из толстых бревен — представляли собой сочетание бесовских рож и животных. Благодаря бывшему судье, с которым Тур познакомился на родине, удалось сойтись поближе с жителями поселка. Племя усыновило Тура, и с местными проводниками он стал уходить все дальше и дальше. За короткий срок он открыл много наскальных изображений по берегам реки и в лесу под дерном.

Работа была интересная. Но вот что странно и непонятно: здесь, посреди области квакиутлей, не осталось ни одного представителя этого племени. Всю долину занимало другое племя, из области, лежащей южнее. Некогда оно оттуда вторглось в богатую и плодородную долину Белла-Кула. У этих людей тоже было много общего с полинезийскими друзьями Тура. Впрочем, это и не удивительно — все индейцы Северо-Запада похожи друг на друга.

Но куда подевались квакиутли из долины? Вряд ли они добровольно ушли через горные кручи в менее благоприятные районы. Вероятность подсказывала только две возможности. Либо квакиутли все до одного были перебиты захватчиками, либо кто-то из них все-таки спасся и бежал на своих лодках. Но залив так плотно обступили крутые горы, что негде обосноваться. А дальше простирается Тихий океан с ветрами и течением, которые ведут к Гавайским островам. Тур читал, что, когда первые европейцы прибыли на Гавайский архипелаг, они увидели там полинезийские лодки, сделанные из огромных стволов сосны, принесенных течением с северо-западного побережья Америки.

Все, что ни находил в эту пору Тур, подтверждало его мысль: он находится в сердце области, которая была промежуточной станцией праполинезийцев на их пути из Азии в Полинезию.

К концу пребывания в Белла-Куле он настолько утвердился в своей догадке, что как-то за обедом не устоял перед соблазном и рассказал о находках и о своей теории одному постояльцу, который не давал ему покоя расспросами. Позже оказалось, что этот постоялец — журналист.

Как-то раз Тур вместе, с этим журналистом и индейцем Лосевая Палатка поехал охотиться на медведя в долину Кватна, южнее Белла-Кулы. Сама по себе охота не так его занимала, он рассчитывал сделать новые археологические находки. В частности, Лосевая Палатка рассказывал ему, что в погребальной пещере высоко в горах сидят в старинном каноэ две мумии индейцев.

Они переночевали в избушке в устье долины Кватна, а дождавшись прилива, пошли на лодке вверх по тихой реке. Когда они приставали к берегу, им всякий раз попадались следы медведя и других зверей. А вскоре они увидели огромного серого медведя, который стоял на задних лапах. Лосевая Палатка встал в качающейся лодке и выстрелил. Горячая гильза упала за шиворот Туру, он подскочил, и Лосевая Палатка шлепнулся в воду. Пока индеец выбирался из реки, топтыгин уже скрылся в чаще.

На следующий день они продолжали путь. Побывали в погребальной пещере, снова и снова находили выполненные красной краской древние наскальные рисунки, изображающие китов, выдр и фантастических созданий.

Под вечер они приметили на опушке темный силуэт — это был великолепный черный медведь.