Сенсаций не будет

Колония – это горькая необходимость. А за что наказывать Павлика? Между тем его уже собираются наказывать, ждут, когда он достигнет нужного возраста, чтобы можно было избавиться от него со спокойной душой. Вот когда равнодушие становится страшнее невежества. Неужели не понимают, что из колонии Павлик вернется опять к нам, в наше общество? И об этом важно помнить. Если он уйдет в колонию с чувством незаслуженной обиды, вернется ли он оттуда лучшим?..

И все же вырастают из обычных детей «трудные», вырастают лицемеры, эгоисты, дебоширы. Не результат ли это упущенного детства, слабой закалки лучших качеств, добрых начал и привычек, которые помогают и маленькому человеку быть полезным людям. Ошибки взрослых, порожденные формализмом, душевной черствостью, ложью, душевной нечистоплотностью, ведут подростков к последствиям, иногда трудно поправимым.

У Януша Корчака есть прекрасная мысль. Обращаясь к воспитателю, педагогу, он говорил, что самое страшное, когда детская судьба соприкасается «не с человеками», а с «машинами». «Машины» совершают ошибки. Непоправимые, особенно тогда, когда, не вникнув в суть характера «трудного» подростка, в обстоятельства его жизни, они решают: «Послать в колонию для несовершеннолетних».

А может быть, надо лечить этого «трудного»? А может быть, он «трудный» именно потому, что недодали ему ласки, внимания, душевного тепла? Может быть, он совершает грубые и неразумные поступки оттого, что тоскует по человечности, по пониманию?

Людей, которых Корчак жестко назвал «машинами», подобные вопросы меньше всего волнуют. Они заняты фактами и безразличны к тому сложному подтексту, который за этими фактами скрывается.

Письмо убедило меня в том, что Филатова относится к тем педагогам, которые одними фактами не довольствуются. Она не хочет смириться с тем дурным, что открывается в воспитаннике, не хочет отдалить от себя это дурное и спровадить в колонию, в соседнюю школу или куда-нибудь еще. Она стремится выиграть бой с этим дурным, бой за прекрасное в человеке, вернее, за пробуждение этого прекрасного.

Я ответил Людмиле Петровне. Может быть, ее разочаровал мой совет, потому что мог показаться банальным. Я советовал ей оставаться такой же неравнодушной в битве за будущее «трудного» ребенка. Ведь это самое главное. В этом и мудрость людских отношений. Если бы все, кто окружает Павлика, с кем он сталкивался в своей короткой жизни: от родителей до врача-психиатра и инспектора детской комнаты милиции – видели всю сложность его психики, его характера, сложность обстоятельств его жизни и делали из этого далеко идущие выводы и практические шаги, то бой, может быть, был бы уже выигран.

К сожалению, далеко не каждый взрослый человек хочет вести этот нелегкий бой. Иногда люди, ответственные за судьбу ребенка, всеми силами стараются просто отделаться от него. Взрослого не уволят с работы без согласия на то профсоюза. «Трудных» ребят подчас, несмотря на строгий запрет, отчисляют из школ. Отчисляют в обход комиссии по делам несовершеннолетних.

Передо мной прелюбопытное письмо, адресованное начальнику одного из городских отделов внутренних дел, что недалеко от Москвы.

«Довожу до Вашего сведения, что ученик ГПТУ N 2 Поляков Николай, проживающий по ул. Кооперативной, дом 17а, ежедневно вечером и днем приходит в школу N 11 и безобразничает. Открывает классные комнаты, в которых идут занятия, выкрикивает, ломает мебель. Открывает учительские столы. На все замечания учителей и работников школы не реагирует, грубит, хамит и матерится. В январе и марте месяцах поломал штакетник у школы. 10 марта пришел с товарищами в школу, где хамил, а когда его выгнали из школы, он вместе с товарищами сломал клен в сквере школы. 7 марта Поляков явился в школу (это было в выходной день), безобразничал и на все просьбы и уговоры техслужащих школы не ушел из школы.

Учителя и родительская общественность просят Вас принять меры к подростку Полякову и оградить школу от дальнейшего посещения ее Поляковым. Дать возможность учителям и техслужащим спокойно работать вечером и в выходные дни.

Просим Вас обязать родителей возместить убытки, причиненные Поляковым школе. А именно: восстановить штакетник и зеленые насаждения в сквере школы.

Школа и родительская общественность исчерпали все воспитательные вопросы с подростком и его родителями».

Оставим в стороне безграмотность и корявость стиля этого письма, обратимся к сути.

Прежде всего возникает, мягко говоря, недоумение: что значит «исчерпали все воспитательные вопросы с подростком»?

Или существует какой-то вполне авторитетный и апробированный «вопросник» с ответами, как поступать в каждом отдельном случае?

Давайте разберемся.

«Приходит в школу вечером и днем…» Не потому ли это, что школа тянет и частица души четырнадцатилетнего мальчишки осталась в ее стенах? «Грубит, хамит…» Только ли потому, что не воспитывали дома? В школе тоже должны воспитывать. А в школе хотели работать «спокойно».