Сенсеры

Ненависть и злость молниеносно сплелись в огненный ком, который рвался наружу, желая снести все на своем пути. Не мешкая Эллен швырнула его в Олега. Его отбросило на несколько метров. Упав на гравий, он зарычал от боли и схватился за плечо.

– В следующий раз думай, что делаешь, – равнодушно предупредила Эллен.

– Я думал! – крикнул Олег.

Эллен замерла. Он не спешил подниматься и останавливать ее. Да и ей больше не хотелось лететь сломя голову к Алексу и вытягивать из него энергию. Желание исчезло, а в теле появилась легкость. Не осталось ни жара, ни ощущения силы. Все пропало…

Эллен растерянно смотрела на Олега, который улыбался, подставив лицо дождю. Она вздрогнула, когда ее окликнул Алекс, и с опаской подошла к двери.

Бледный и обессиленный, он тяжело дышал, но в его глазах читалось облегчение, а на перепачканном кровью лице застыла измученная полуулыбка. Эллен глядела то на него, то на Олега, и к ней постепенно приходило осознание произошедшего.

«Это сделала я!»

23

Сейчас, когда тело не пылало убийственной мощью, Эллен смотрела на все своими глазами, а не глазами монстра. Она вышвырнула темную часть себя, которая владела разумом и заставляла причинять боль близким людям.

«Я неуправляемое чудовище! Все под контролем? У кого?! Точно не у меня! Я чуть не убила друзей и, возможно, покалечила элитовцев. Что если они вообще мертвы?» – ужасалась она.

Сердце, наполнившееся до краев сожалением, притянуло Эллен к земле. Потеряв равновесие, она схватилась за дверцу. Олег не дал ей упасть.

– Ну-ну, уже все хорошо, – прошептал он.

Он помог ей сесть в машину и захлопнул дверь.

Эллен уткнулась лбом в водительское сиденье и закрыла глаза. Хлопок второй двери. Звук заведенного мотора. Машина медленно тронулась. Чувство вины вцепилось в горло, и стало трудно дышать.

«Ты сильнее всех. Ты справишься».

«Нет, мама, ты ошиблась. Я больше не могу справляться».

– Больше не могу, не могу, – зашептала Эллен, – я не сильная. Слабая.

– Эллен. – Алекс коснулся ее спины. В его дрогнувшем голосе было столько боли!

Эллен повернула голову и виновато взглянула в карие глаза на мертвенно-бледном исцарапанном лице.

– Прости, – еле выговорила она и резко вдохнула.

– Все хорошо. – Алекс несмело убрал с ее лица растрепавшиеся волосы.

– Нет, нет. – Она завертела головой, по щекам побежали ручейки слез.

«Нет ничего хорошего и… и… его нет… его нет!»

Эллен плакала навзрыд, до боли в горле. Сердце трепыхалось в груди, рвалось назад – в город, где остался Дима. Его будто вырвали у нее изнутри, и теперь она истекала кровью.

– Эллен, успокойся.

Алекс потянул ее к себе, и она с радостью уткнулась в его плечо. Всхлипывая, она надеялась, что связь спасет ее душу от дикой боли, но энергии было ничтожно мало.

– Успокойся, остановись, слышишь?

Алекс поглаживал ее по спине.

– Успокойся, Эллен, успокойся. Олег! – с отчаянием вскрикнул он.

Она знала, что тот ей не поможет. Она сама забрала у него силы, и, пока он восстановит энергию, ее разорвет на мелкие кусочки.

«Кричать. Остается только кричать!»

– Остановись, Эллен, остановись, – просил Алекс, целуя ее в макушку.

«Кричать. Остается только кричать! И задыхаться, задыхаться…»

– Остановись, отдышись. Дыши, Эллен, дыши, родная!

«Кричать и задыхаться».

– Остановись, отдышись, ты сильнее всех, ты справишься, – словно из другой реальности прошептал Алекс.

«Он не мог этого сказать. Не мог. Я сошла с ума».

– Остановись, отдышись. Ты сильнее всех, ты справишься, – повторил он.

Эллен замерла. Отпустила его футболку, за которую цеплялась, словно за спасательный круг в бушующем океане. Медленно отстранилась и взглянула в глаза, полные любви, тепла и заботы, знакомые глаза, дорогие ее сердцу.

Он произнес слова, которые никто не знал, кроме ее родителей. Эллен даже Диме о них не говорила, настолько они священны.

«Алекс читает мысли, как Генриетта? Как он узнал?» – гадала она, не отрывая от него взгляда.

– Мама говорила тебе эту фразу, когда случались приступы, – тихо сказал Алекс. – Первые месяцы после рождения ты часто задыхалась. Она подозревала, что это поглощение.

Эллен яростно смахнула слезы и облизнула соленые губы. Тело колотило ознобом, беззвучные всхлипы сотрясали ее грудь.

– Эллен… – Алекс тяжело вздохнул и замолчал.

Он словно решался сказать что-то очень важное, а потом… улыбнулся. И в эту секунду Эллен уже знала, какую тайну он ей откроет. Его лучезарная улыбка и ямочки на щеках, до безумия знакомые, настолько похожие…

– Я… я твой брат, Эллен, – наконец сказал он и протяжно выдохнул. – Как же легко стало.

Эллен смотрела в карие глаза, не зная, что сказать.