Сенши Кагори

Она сняла халат. Под ним оказались белая безрукавка и серые штанишки по щиколотку. То есть именно то, что было на ней при инициации. От одежды едва заметно тянуло затхлостью, все-таки это все лежало уже двадцать пять лет. Почти.

Халат упал на пол. Пол приятно холодил босые ноги…

Сидзу хмыкнула, когда бакэнэко зашла на татами, под купол, подхватив стоящую рядом с татами вещь, завернутую в белую ткань. И плавно двинулась в ту же сторону.

— Надеюсь, ты не здесь решила подраться? — спросила Сидзу, пройдя через ряд колонн, которые окружали татами и поддерживали купол над ним.

— Не, хочу, чтобы меня красивой вынесли, — спокойно ответила Чиоко.

— Даже так, — на лице кицунэ не дрогнул ни один мускул. — А мне это зачем?

— Два резона, — ровно произнесла бакэнэко, садясь в сейдза и ставя принесенную вещь перед собой. — Первое — вы избавляетесь от меня…

— А почему ты решила, что от тебя хотят избавиться? — иронично спросила Сидзу.

— Ну, потому что я все равно не впишусь, — поморщилась Чиоко, разматывая завязки на вещи. — Я не знаю, как ты спокойно так… Но я такое принять не могу. Разница в четверть века для меня непреодолимая преграда.

— Чушь, — спокойно заметила кицунэ.

— Для тебя может и да, — Чиоко посмотрела на Сидзу. — А для меня — нет. Я не могу доверить… контроль над бакэнэко школьнику.

Сидзу некоторое время молча смотрела на собеседницу. А потом шагнула в сторону и, оказавшись напротив, тоже села в сейдза.

— А второе? — спросила Сидзу, смотря в глаза бакэнэко.

Взгляд которых уже начал меняться в сторону… зверя. Чиоко выкинула отрез ткани наружу и выставила между ними фигурку бакэнэко. Статуэтка, высотой примерно полметра, была явно сделана тем, кто видел гуманоидную боеформу Чиоко. И сделана была фигурка со всем тщанием. Было видно каждую чешуйку странного «рыбьего» доспеха, который натурально обтягивал тело кошки. Длинные, примерно в локоть длиной пальцы-когти. Бакэнэко была запечатлена в момент атаки. То есть длинные волосы развевались за спиной демонической кошки… Кагори Макото очень хорошо удалось передать стремительность движения.

И это была не просто статуэтка. Это был артефакт — окимон. Предмет, долгое время впитывавший направленную на него прану. Используется для того, чтобы слишком далеко в Ракше друг от друга не оказаться. Но самое главное, окимон не давал из Ракша выйти… пока кто-нибудь не оторвет от артефакта руку. И обычно рядом оставался человек, который мог оценить состояние ушедших в Ракш и принудительно прервать нахождение там. Ну, или вот так, как, видимо, предполагалось сейчас. Пока одна из рук, лежащих на артефакте, не станет рукой мертвеца.

Самым главным недостатком окимона было то, что он отжирал приличное количество праны на свою работу. Поэтому и использовался крайне редко. Такой вот, интересный предмет и еще более интересная традиция. В истории кланов хватало темных страниц даже в относительно просвещенные двадцатый и двадцать первый века.

— Надоело все, — грустно усмехнулась Чиоко, отвечая на вопрос кицунэ…

* * *

14 сентября 2020 года. Понедельник. Утро. Храм Инари Ширай. Поместье Кагори. Ая Мэй

Семнадцать дней, как мама и бабушка привезли меня сюда, к Кагори. Кажется, это было так давно… А даже трех недель не прошло.

Сегодня звонила маме. Она волнуется за меня. Беспокоится, что я пойду в не в ту школу, в которую ходила раньше. Мама… Она, конечно, может… Но я же пойду не одна. Юкио тоже со мной пойдет.

Вчера приехали студенты по обмену. А потом, ближе к вечеру, Юсуповы. И… Они с Юки явно друг друга не слишком рады были видеть. Только лишь поздоровались и сразу же мы ушли к себе. Но я так поняла, что и Юсуповы не хотели разговаривать.

Но и пусть. Сегодня утром мы пойдем в школу! Надеюсь, у нас все получиться. Юкио говорит, что это вообще лишь формальность и мы вполне могли бы подтянуть школьный курс дома. Но Юмико-сан сказала, что нужно ходить в школу.

Сегодня я пробежала на утренней зарядке четыре круга! Здорово! Скоро я смогу бегать, как Сакура и Аюли! Они вообще, похоже, даже не устали, хотя пробежали десять кругов!

… А еще мне кажется, что Сакура и Аюли… Ну, что-то хотят от Юкио. Не знаю почему, но я так поняла…

После утренней тренировки сестренка Сидзу похвалила меня и Юкио. Особенно Юки. И пообещала, что как только он восстановится полностью, она проведет какую-то индивидуальную тренировку. Почему-то Сакура и Аюли при этом стали сердитыми такими. Аюли сказала, что: «кицунэ вообще оборзели».

Я спросила у Сидзу, а проведет ли она мне такую тренировку. И она пообещала, что проведет. Хорошо!

Чиоко тоже была и, как обычно, молчала. Я хотела с ней поговорить, но Юки сказал, что не надо. И что он сам поговорит, но потом. Сидзу при этом сказала, что Юки иногда слишком добрый.

Когда мы с сестрами Датэ возвращались в дом, то увидели стоящих на энгаве англичан. Они как-то странно смотрели на нас. И что-то негромко говорили.