Сенсимилья

Дальше — стандартная рутина. Пальцы по клавишам… Котировки, отчеты, тренды, разнообразные курсы и цифры. Все действия, что выполнял Покотов — въелись до уровня рефлексов. Даже мыслей нет. Живой робот. Настроение было великолепным. Вообще — жизнь налаживалась, как и обещали.

Каждый день от нового ночного работодателя приходило информационное электронное письмо. Сообщали о достижениях корпорации в целом, о продвижении его, Вадика, рабочей группы. Сейчас, например, по заказу министерства обороны мы строим боевой авианесущий корабль. Вот так, не хухры-мухры. Наша группа успешно трудилась над двигательной установкой. Выполнено пятнадцать процентов проектных работ. Во второй части письма — обязательная информационная часть, повторяющаяся от послания к посланию. Популярно о корпорации и всеобъемлющей пользе, несомой в свет. Оттуда-то и почерпнул Вадим все свои представления о "Сенсимилье".

Когда ты засыпаешь, твое подсознание обнажается и начинает выдавать на-гора всю накопленную информацию, чтобы пережить ее, упорядочить, разобраться с проблемами. Если получится. И твое эмоциональное состояние напрямую зависит от этого процесса переваривания. Нормально все — справился с грузом знаний — живешь припеваючи. А если сложности у тебя внутри — так и мучаешься, депрессии у тебя и прочие расстройства.

А теперь — все великолепно. Как только ты погружаешься в царство морфея — всю информацию из твоего нутра изымают и записывают отдельно. А в душу тебе вместо этого — заливают новые данные. С заданиями, целями и методиками решения. И превращаешься ты на время сна в эффективное вычисляющее устройство. Мозг твой, думая, что разбирается с подсознанием — на самом деле отщелкивает доли процентов в прогрессе разработки двигательной установки нового авианосца. И так все налажено, так все правильно структурировано и рассчитано, что ты, как раз к моменту пробуждения, выполняешь весь фронт работ. Тебе возвращают твой внутренний мир и ты просыпаешься с ощущением внутренней гармонии, будто хорошо в себе разобрался и все по полочкам разложил. Ни проблем, ни забот не осталось. Депрессии уходят, ты ничем не мучаешься. Хорошо высыпаешься. Никакой химии. И к концу месяца прилипает еще одна зарплата. Технологии будущего, епта…

Вадик сладко потянулся. Отсербнул терпкого чаю из здоровенной чашки, сахарку бы чуть побольше — и перевел рассеянный взгляд на монитор.

Секунду назад был штиль, а теперь окошки с цифрами котировок ведущих позиций кричали все нарастающим красным цветом. Покотов чуть не выронил кружку. Твоюжмать… Срочно продавать!

Он лихорадочно прильнул к окнам биржевой программы и не заметил, как по ошибке закрыл одну позицию, не относящуюся к делу, а на высвобожденные средства приобрел акции какой-то малазийской конторы. А когда осознал промах — решил ничего и не менять. Новый тренд был стабилен, хоть и похуже, чем предыдущие позиции. Ну и ладно, какая разница… Потом служебочку отпишу, почему, дескать, средства проинвестированы в компанию, не входящую в список рекомендуемых. Рост у нее, сдается, есть, а там гляди, в плюс выйдет и все замнется. В любом случае — глядеть нужно, осел. Вадим постучал себя кулаком по лбу.

В дверь заглянула Леночка. — Вадим Михайлович, пришел ответ от нашего Лондонского департамента. — Да-да, Лен, спасибо. Сделай мне кофе… Денек нервный сегодня. — Хорошо, Вадим Михайлович… — она помялась несколько секунд, теребя руками информационный планшет, — Извините, пожалуйста, у меня к вам вопрос личного характера…

Покотов с опаской оторвался от стабилизировавшихся окошек и глянул на худенькую фигурку секретарши. — Давай. Только быстро и по существу. — Он нервно потер затылок. Формально он не был шефом Леночки. Она появилась в их конторе недавно. И почему-то приняла Вадика за авторитет. — Мне предложили работу… Вернее, это подработка по совместительству. Даже не знаю, как сказать. Мне предложили работать во время сна. Как-то там используют потенциал моего мозга, пока сплю… Я вот не знаю, что делать. По трудовому контракту я не имею права работать на других фирмах. С другой стороны… — она повела бровками, будто споря с самой собой, — … ведь сон — мое личное дело. Я думала, может доложить шефу департамента… Что вы посоветуете, Вадим Михайлович?