Сент-Женевьев-де-Буа. Русский погост в предместье Парижа

Конечно, и этот выходец из цыганской семьи Поляковых тоже играл на гитаре, подпевал хору, сидел в парижских кабаре на эстраде, во всяком случае все первые 35–40 лет своей жизни. Выехал он из России в Константинополь в 1919 году вместе с тетушкой, Анастасьей Поляковой, которая была прославленная певица, настоящий «цыганский соловей». Аккомпанируя тетушке на гитаре, Сергей ездил из страны в страну (Турция, Югославия, Болгария, Австрия, Германия). В 1923 году он осел в Париже, а 29 лет от роду обнаружил, что очень хочет рисовать. Он стал учиться в парижских академиях – в «Гран Шомьер» и «Фрошо», а с 1933 года учился в лондонской школе Слейда. На выставке у Дрюона, где Сергей Поляков выставил сразу много работ, он был замечен. У него появились русские друзья-художники – из самых знаменитых. Кандинский к нему отнесся с большой теплотой, а супруги Делоне прельщали его своей теорией «симультанизма». С фигуративной живописью он порвал окончательно, его картины стали называть «хроматической гармонией». Выставлялся он без конца, получил множество наград, принял французское гражданство и стал на седьмом десятке лет членом Академии искусств и словесности.

ПОЛЯКОВ-БАЙДАРOB ВЛАДИМИР,

pilote-aviateur, 19.01.1890–4.04.1952

Владимир Васильевич Поляков-Байдаров во время Первой мировой войны сражался против немцев во французской авиации. Он остался жить во Франции, был певцом Русской оперы, совершал концертные турне вместе с женой-певицей. Но приобрел он известность не только как певец, но и как отец трех талантливых дочерей-актрис, взявших французские сценические псевдонимы – Одиль Версуа (Татьяна), Элен Валье (Милица) и Марина Влади.

Необыкновенная красавица-актриса Одиль Версуа (сценический псевдоним; настоящее имя – Татьяна) – родная сестра Марины Влади, дочь певца и летчика Владимира Полякова-Байдарова, так же, как и она, похороненного в Сент-Женевьев-де-Буа

ПОПЛАВСКИЙ БОРИС

Борис Юлианович Поплавский родился в Москве 6 июня 1903 года. Он стал в Париже самым знаменитым представителем молодого поколения поэтов, которое с легкой руки В. Варшавского называют ныне «незамеченным поколением». Называют их иногда также поэтами «парижской ноты» или «монпарно».

Еще подростком Борис Поплавский начал писать стихи. В начале эмиграции семья Поплавских разделилась, и Борис с отцом попали в Константинополь, где экзальтированный юноша напряженно «ищет Бога», увлекается теософией, пишет дневник… Потом был Париж.

Три года Борис учился живописи в художественной академии «Гран Шомьер», потом уехал на два года в «мачеху русских городов» Берлин, а вернувшись в Париж, попытался устроиться таксистом, не преуспел и вовсе оставил попытки найти работу. Он перебивался на нищенское пособие и при этом упорно занимался в библиотеках, иногда ходил на лекции в Сорбонну, писал стихи, общался у цинковой стойки кафе на Монпарнасе с собратьями из «незамеченного поколения», иногда до глубокой ночи или до утра. Истинной родиной поколения всех этих молодых «монпарно» становится русский Монпарнас, где Поплавский был «властителем умов». «Царства монпарнасского царевич» – так назвал его один из старших поэтов – Николай Оцуп.

С 1928 года Поплавский начинает печататься в эмигрантских журналах. В 1931 году в Эстонии вышел его единственный прижизненный сборник стихов – «Флаги». Он был замечен всеми в узком литературном мирке русской диаспоры. Поплавского в те годы читали повсеместно в русском рассеянье, цитировали, декламировали, пели.

Вдруг возникнет на устах тромбона
Визг шаров, крутящихся во мгле.
Дико вскрикнет черная Мадонна,
Руки разметав в смертельном сне.

И сквозь жар, ночной, священный, адный,

Сквозь лиловый дым, где пел кларнет,
Запорхает белый, беспощадный
Снег, идущий миллионы лет.
….
О Морелла, вернись, все когда-нибудь будет иначе,
Свет смеется над нами, закрой снеговые глаза.
Твой орленок страдает, Морелла, он плачет, он плачет,
И, как краска ресниц, мироздание тает в глазах.
….

Поплавский пишет также интересную прозу («размашистая проза поэта»), создает два романа (третий не был дописан, а рукопись потеряна). Продолжается беспрерывный его, неистовый, безудержный поиск истины – в книгах, в живописи, в спорте, в философии. И все так же беспорядочна его жизнь богемного нищего поэта.