Сентябрь

«Смерть не имеет значения. Она не считается. Я просто выхожу в другую комнату. Ничего не случилось. Все остается совершенно так же, как было. Я — это я. Вы — это вы, и прежняя наша совместная жизнь, полная нежности, никуда не делась, ничуть не изменилась. Кем мы были друг для друга, тем и будем. Зовите меня моим прежним привычным именем, говорите обо мне запросто, как всегда, не меняйте интонаций. Не придавайте своим лицам торжественно-скорбного выражения. Смейтесь, как раньше, нашим любимым шуткам. Развлекайтесь, улыбайтесь, думайте обо мне, молитесь за меня. Пусть мое имя звучит в доме, как всегда звучало — непринужденно, естественно, и никакая тень не омрачит его. Жизнь какой была, такой и будет: она продолжается, не прерываясь. Что такое смерть, как не мелкое происшествие? С глаз долой ведь не должно означать из сердца вон. Я просто жду вас, жду тут же, рядышком, за ближайшим углом. Все хорошо».

Все хорошо.

Да, но ведь старый лорд Балмерино не лишил себя жизни.

«Арчи, я поступила разумно и практично: я написала завещание и все свое земное имущество оставляю тебе. Наверное, тебе надо будет связаться с моим адвокатом в Нью-Йорке. Его зовут Райан Тиндал, ты найдешь его адрес и телефон в моей записной книжке. (Он ужасно милый.) Я знаю, что тратила деньги, как воду лила, но все-таки в банке должно довольно много остаться, а еще есть разные акции и облигации и даже небольшая недвижимость в Калифорнии. И, конечно, дом на Майорке. Можете делать с ним, что хотите, продайте или оставьте себе (тут вы с Изабел могли бы отлично отдыхать). Но в любом случае позаботьтесь о милейших Серафине и Марио.

Мне хочется надеяться, что часть денег ты употребишь на переоборудование конюшни или сарая под мастерскую и снова начнешь мастерить своих удивительных деревянных человечков, которые станут продаваться по всему миру за сказочную цену. Я знаю, что ты это можешь. Надо только засучить рукава и взяться за работу. А если с деловой стороной будут какие-то затруднения, тебе, я уверена, поможет и посоветует Эдмунд.

Милый, мне ужасно жаль, что так подучилось. Вдруг все оказалось до того сложно и трудно, у меня просто нет больше сил сопротивляться. Я никогда не отличалась храбростью и упорством.

А ничего была жизнь, забавная.

Я очень люблю вас обоих и оставляю вам свою любовь.

Пандора».

«…тебе, я уверена, поможет и посоветует Эдмунд».

Опять Эдмунд.

Арчи подумал о другом письме, которое заперто у него в ящике письменного стола. Он достал ключ, отпер ящик и достал письмо. Старый почтовый конверт «авиа» датирован 1967 годом и адресован ему в Берлин.

Он вытащил два тонких листка, исписанных тем же незрелым почерком. Развернул.