Сентименталь

В ответ я обнял ее, и почувствовал, что, не смотря на смерть Клауса фон Дирка, я все ещё могу быть счастливым.

Спустя два месяца после трагедии на площади, герр Кнопп решил отослать жену обратно в Гамбург. Наступали неспокойные времена, и в Багдаде оставались одни лишь мужчины. Впрочем, я думаю, герр был только рад этому обстоятельству. Он хотел избавиться на время от женщины, которая принесла ему слишком много страданий. Нельзя сказать, что в этом была вина только фрау Эльзы, но понять герра Кноппа казалось возможным.

Мы с Агнетт с радостью воспользовались данным предлогом, чтобы вернуться на родину. Упаковав вещи Клауса фон Дирка и свои, мы поспешили в родной Гамбург и там, поручив заботу над фрау ее семье, поселились в старом доме, доставшемся нам от покойного господина.

Довольно скоро у нас появились дети и новые заботы. Произошедшее в Багдаде стало казаться далеким и сказочным. С годами боль померкла, оставив после себя лишь сухие факты и красочные воспоминания. Можно было бы даже предположить, что всего этого никогда не случалось, если бы не свадебные подарки Хасима Руфди и комната, в которой хранились вещи господина — никакой необходимости держать их в доме не было, но рука не поднималась выкинуть.

Там не хватало лишь двух книг. Той, которая стала толчком к путешествию и той, которая привела Клауса фон Дирка к гибели. Их я сжег в первую же ночь после его смерти, выполняя последнюю просьбу умершего. Сжег и развеял пепел по ветру, искренне надеясь, что нигде более не сохранилось ни одного экземпляра.

Сейчас мне уже пятьдесят, и, зная, что смерть порой приходит внезапно, я решился наконец-таки рассказать о тех событиях, которые тогда произошли. К сожалению, не все из них я помню в точности, да и писательский дар мой оставляет желать лучшего. Искренне прошу прощения, если мое изложение показалось вам скучным или неправдоподобным. Возможно, что все было не так, но именно такой эта история осталась в моей памяти…

Ганс Хепсингер