Сентиментальные рассказы

Нина Алексеевна оглянулась, пошарила взглядом по залу внизу, даже через перила перегнулась, пытаясь понять, где телевизор. Телевизора не увидела, но увидела куртку омерзительного желтого цвета. Обладатель куртки стоял возле табачного киоска, роясь в бумажнике. Почти под потолком вдруг осветился большой плоский экран, пошел рябью, прояснился, на нем побежали слова, и те же слова громко прозвучали на все здание вокзала: «Позвони родителям!» Нина Алексеевна вздрогнула, и многие в зале вздрогнули, оглянулись на экран, остановились на мгновенье. Мужик в желтой куртке тоже оглянулся, замер на месте, потом сунул бумажник в один карман, а из другого достал мобильник, стал торопливо нажимать кнопки, все время поглядывая на этот огромный экран с огромной яркой надписью. В сумке у Нины Алексеевны ожил телефон, стал наигрывать «Оренбургский пуховый платок». Этот звонок поставила соседская Оксанка, чтобы Нина Алексеевна сразу слышала, что это сын звонит. Нина Алексеевна вынула телефон, подумала немного, и все же ответила.

— Мать! — закричал ей в ухо фальшиво бодрый голос. — Я тебе уже который день звоню! Ты чего не отвечала? У тебя все в порядке?

— Здравствуй, Антон, — сказала Нина Алексеевна, глядя на желтую куртку возле табачного киоска. — Я тебя плохо слышу, шум какой-то. Как у тебя дела?

— Все нормально, — сказал Антон. — Я тут с вокзала звоню, правда шумно очень. Я в командировку собрался, по делам, работы много, вот и… Но пара минут у меня еще есть. Ты там как живешь?

— Хорошо, — спокойно сказала Нина Алексеевна. — Все хорошо, не волнуйся. Ты ведь спешишь? Не трать деньги на пустые разговоры.

— А? А, да, конечно… Я как-нибудь приеду, ты не думай. Вот с делами разберусь — и приеду. Может, даже еще до осени. А то совсем замотался…

— Счастливого пути, — сказала Нина Алексеевна и отключила мобильник.

В проеме выхода из здания вокзала появилась та немолодая громкая женщина, заорала, перекрывая вокзальные шумы:

— Антон! Сколько тебя ждать можно?

Нина Алексеевна следила, как исчезают в дверях эти двое, и тупо повторяла про себя: «Ждать нисколько нельзя. Нельзя ждать. Нельзя знать, чего дождешься. Поэтому ждать нельзя».

Теперь еще надо было дождаться поезда. Потом целую ночь ждать, когда поезд довезет ее до Курска. Потом ждать автобуса, который довезет ее до деревни. Потом войти в дом и больше никогда ничего не ждать.

Старик, не молчи!

Я наткнулась на этот блог случайно. Искала, что бы такое новенькое почитать, на одном сайте увидела рецензии — дурацкие, конечно, но это ладно, почти все рецензии дурацкие, каким местом эти рецензенты читают… Там была ссылка на какой-то блог, вот я туда и зашла. Тоже ничего такого, чтобы время терять, я уже хотела закрыть, а потом вдруг зацепилась за один коммент, прочитала, потом уже весь блог прочитала, все комменты, потом сидела и ржала: ну, правда, каким местом люди читают, а? А потом этим же местом пишут. Потом посмотрела, кто автор того коммента, который мне понравился. Авка у него была прикольная: Дед Мороз на пляже, в шубе, в валенках, в шапке, все, как положено. И ник подходящий — Старик. Я сразу зарегилась, авку годную нашла — Маша в корзинке на спине медведя. Написала ответ на его коммент, а потом увидела, что в нике ошибка: хотела написать Машка, а написала Мавка! Потом подумала: ладно, какая разница, все равно я здесь тусоваться не буду. Здесь все такие серьезные собрались, чума. И все старые уже, про детей друг другу рассказывают, некоторые даже про внуков. А если про фильмы или про музыку — так вообще из прошлого века, я про эти древности не слышала вообще. А про книжки неинтересно говорят, слова какие-то заумные, а видно, что в упор не понимают, что читали. Потому что альтернативным местом читали, да.