Сентрал-парк

На другой стороне улице она увидела мини-маркет, перешла дорогу и вошла в магазин. Отдел самообслуживания. Алиса обрадовалась влажным салфеткам: наконец-то приведет себя хоть немного в порядок, взяла ибупрофен от головной боли и маленькую бутылочку минеральной воды. Она уже направилась к кассе, как вдруг ей пришла в голову любопытная мысль. Она вернулась обратно, внимательно осмотрела полки и нашла отдел с телефонами. Осмотрела все модели, которые предлагал оператор без регистрации. Выбрала самую дешевую за 14 долларов 99 центов и купила карту на двадцать пять минут разговора в течение девяноста дней.

Выйдя с покупками из магазина, она удивилась сильному ветру. Несмотря на ослепительное солнце, ледяной ветер мел улицу, вздымая сухие листья и смерчи пыли. Алиса заслонилась от ветра рукой. Гэбриэл, опершись на капот машины, смотрел на нее.

— Вы кого-то ждете? — пошутила она.

Гэбриэл помахал в воздухе кедом.

— Вы оказались правы: в моем тоже притаилась блошка!

И рукой опытного баскетболиста запулил кедом в висячую урну. Кед ударился об нее и упал в мусорный контейнер.

— Гол и три очка, — сообщил довольный Гэбриэл.

— Наигрались? Малыш доволен? Можем двигаться дальше?

Гэбриэл обиженно хмыкнул и передернул плечами, как мальчишка, незаслуженно получивший выговор.

Алиса села за руль, а крафтовый пакет из мини-маркета и сумку-рюкзачок устроила на заднем сиденье рядом с кейсом.

— Хорошо бы открыть этот чемоданчик, — задумчиво проговорила она.

— Постараюсь что-нибудь придумать, — пообещал Гэбриэл, пристегиваясь.

* * *

Теперь им надо было оказаться как можно дальше от своей опасной одежды, и они проехали не один километр на север, пересекли Хеллз-Китчен и оказались на 48-й улице. И наконец остановились у небольшого садика при школе, где ребятишки под надзором учительницы собирали кабачки и тыквы.

Вокруг тихо-тихо. Никаких туристов, ни одного прохожего. До того пустынно, до того тихо, что с трудом верилось, что они в Нью-Йорке. Машину они поставили под большим грабом. Рыжие лучи солнца, пробивающиеся сквозь листву, усиливали ощущения тишины и покоя.

— Так как же вы намерены открыть кейс? — спросила Алиса, не убирая руки с тормоза.

— Думаю, замки можно вскрыть ножом, который вы взяли в кафе. На вид они довольно хлипкие.

— Забыла, что вы из породы фантазеров, — разочарованно вздохнула Алиса.

— А вы можете предложить что-то получше?

— Нет, не могу, но ваше предложение никуда не годится.

— А вот это мы посмотрим! — решительно объявил Гэбриэл, обернулся и взял с заднего сиденья кейс.

Алиса протянула ему нож и с недоверчивым видом стала наблюдать, как Гэбриэл пытается просунуть лезвие под крышку кейса. Все его попытки ни к чему не привели. Гэбриэл разозлился, занервничал, надавил на нож посильнее, но он соскользнул и слегка оцарапал ему ладонь.

— Ой-ой-ой!

— А вы можете быть пособраннее? — осведомилась Алиса.

Гэбриэл кивнул. Он и впрямь сделался очень серьезным. На лице появилась озабоченность, было видно: что-то не дает ему покоя.

— У вас проблема? Какая? — поинтересовалась Алиса.

— Вы.

— Я?

— Только что в магазине я видел у вас на животе шрам. Что с вами такое было, скажите, ради бога!

Лицо Алисы потемнело. Она открыла рот, чтобы одернуть любопытного, но внезапно чувство ужасной усталости охватило ее, она отвернулась и со вздохом потерла лоб и глаза. От этого типа только и жди неприятностей. Она поняла это с первой секунды.

Алиса открыла глаза, губы у нее дрожали. Сердце щемило от боли. Опять эти воспоминания. Режут по живому.

— Кто вам нанес эту рану? — продолжал свое Гэбриэл.

Конечно, он чувствовал, что касается запретной темы, и поспешил оправдать свою настойчивость:

— Нам не выбраться из этой ямы, если мы не станем хоть немного доверчивее друг к другу.

Алиса отхлебнула глоток минеральной воды. Боязнь оказаться лицом к лицу с прошлым мало-помалу отпускала.

— Все началась в начале ноября две тысячи десятого года, — заговорила она. — С убийства молодой учительницы младших классов, которую звали Клара Матюрен…

Я вспоминаю…

Два с половиной года назад

Год крови и ужаса