Сэр Четверг

…И вот Первоначальствующая Госпожа приняла у него трезубец, и тут до него впервые дошло, что изящные перчатки у нее на руках на самом-то деле являют собой Второй Ключ, лишь слегка подкорректированный в соответствии с ее дамским гардеробом. А меч, в который слились часовые стрелки Первого Ключа, покоился у Воли за поясом, почти скрытый складками длинного то ли шлейфа, то ли плаща.

– Спасибо, Артур, – сказала Первоначальница. – Пожалуй, лучше будет, если я и Атлас возьму.

– Все равно мне толку от него, без Ключа-то… – буркнул Артур.

Он вытащил из кармана зеленую книжицу и протянул Воле. У него было такое чувство, что он отдавал все, способное хоть как-то его защитить.

– Вот и прекрасно! Я смогу немедленно приступить к работе по усмирению Пограничного моря, – объявила Первоначальствующая Госпожа. – Кроме того, мы не пожалеем сил на самостоятельное отыскание Четвертого Ключа. Мы будем регулярно докладывать тебе о своих успехах на этом поприще…

– В школе рекрутов почта дозволяется лишь дважды в год, – сообщил Полдень Понедельника. – И ни к телеграфу, ни к телефону рекрутов не допускают.

– Ничего, мы найдем способ, – сказало Волеизъявление. – Итак, впустим же военкома. Удачи тебе, Артур!

– Не нравится мне все это, – упрямо проговорил мальчик. – Давайте уж найдите способ отмазать меня от службы!

– Сделаем все возможное, государь, – пообещала Первоначальствующая Госпожа.

Она кивнула ему, но поклоном это нельзя было назвать, и Артур в который раз подумал о том, как ее, должно быть, устроит, если он застрянет в Доме на долгие годы, а Мальчик-без-кожи все это время будет хозяйничать у него дома… И когда Артур выберется наконец из Славного Воинства, то обнаружит, что возвращаться ему некуда и единственная перспектива для него – стать Жителем…

– Я вернусь, – произнес Артур с мрачной решимостью. – И не Жителем, а в своем нынешнем качестве! Если для этого мне надо разыскать Четвертый Параграф и вырвать у Сэра Четверга его Ключ, что ж, я сделаю это! И я очень рассчитываю, что все здесь находящиеся будут всемерно помогать Листок, особенно если… когда она сюда вернется с кармашком!

– Ах, государь… – нервно заерзал доктор Скамандрос. И, покосившись на Волеизъявление, добавил: – «Рассчитывать» – это такое, знаете ли, неточное слово… оно допускает весьма широкую трактовку…

– А вот и наш военком, – перебило Волеизъявление. – Добро пожаловать в Дневную Комнату Понедельника, лейтенант!

Офицер вытянулся по стойке смирно возле самой двери и отдал честь. Артуру он показался ожившей иллюстрацией к какой-то исторической книге. На нем был алый китель с белыми кантами и отворотами и россыпью золотых пуговиц, а на ногах – черные штаны с широкими золотыми лампасами, заправленные в сапоги со шпорами. Высокая меховая шапка с сине-белым плюмажем добавляла Жителю еще добрый фут роста. На шее у офицера висел бронзовый начищенный полумесяц в ладонь шириной с выгравированными на нем цифрами и замысловатым узором.

Оглядев комнату, офицер остановил взгляд на Волеизъявлении, самой рослой, а стало быть, и самой значительной особе среди присутствующих.

– Прошу прощения, мэм, – сказал лейтенант. – Я военком, зовут меня Кросшоу. У меня тут разнарядка насчет призыва некоего Артура Пенхалигона, только, думается, в бумагах ошибочка вышла, потому что его место в иерархии Дома указано как… э-э… шестое. Мне, извиняюсь, крепко сдается, что писаря уйму ноликов пропустили. Не подскажете ли, есть у Мистера Понедельника в штатном расписании какой-нибудь Пенхалигон? Я бы свои бумаги-то сверил.

– Ошибки никакой нет, – сказала Первоначальствующая Госпожа. И высокомерным жестом указала офицеру на Артура. – Мы с тобой говорим о государе Артуре Пенхалигоне, Хозяине Нижнего Дома, Повелителе Дальних Пределов, герцоге Пограничного моря, шестой по счету персоне в иерархии Дома. Я же – Первоначальствующая Госпожа, сиречь Параграфы Первый, Второй и Третий Волеизъявления Зодчей!

Кросшоу сглотнул так, что было по всей комнате слышно. Открыл рот и молча закрыл. Потом посмотрел на бумаги, которые держал в руке. Похоже, их созерцание ему помогло. Он строевым шагом приблизился к Артуру и застыл перед ним, щелкнув, вернее, громыхнув каблуками.

– Покорнейше прошу меня извинить… э-э… государь Артур. Дело в том, что до вчерашнего дня, когда воспоследовало мое назначение на нынешнюю должность, я служил на отдаленной окраине Великого Лабиринта и понятия не мог иметь о… кадровых перестановках среди Доверенных Лиц. Так вот, дело в том, что… не знаю даже, как бы сказать… В общем, насколько мне известно, если ваше имя стоит на призывной повестке, значит вы призваны. Разрешите вручить…

И лейтенант протянул Артуру большой квадрат пергамента. Он был сплошь покрыт очень мелким шрифтом, лишь посередине выделялось имя Артура.

– А что будет, если я не возьму? – осведомился Артур.