Сэр Евгений. Дилогия

- Смотри Чалый, кого я тебе привел! Наш молодой господин! Что ты фыркаешь, не узнаешь своего хозяина?!

Конь, кося в мою сторону большим влажным глазом, нервно переступал ногами, похоже, не высказывая большой радости от свидания со мной. Джеффри погладил его по шее, после чего повернулся ко мне:

- Погладь его господин! Дай ему почувствовать свою руку, и он тебя сразу вспомнит!

'Ага, погладь! А он мне копытом в глаз?! Ладно. Попытка - не пытка!'.

Осторожно провел по морде жеребца рукой. Раз. Другой. Тот слегка подался в сторону, а потом вдруг неожиданно тихонько заржал, а затем ткнулся носом в мою руку.

- Вот видишь! - обрадовался Джеффри. - Он тебя узнал! Видишь, как обрадовался!

Неожиданно я почувствовал, как нечто отдаленно похожее на нежность, подня?лось откуда-то из глубин моей души и коснулось сердца. Замер на мгновение, не понимая, чье это проявление чувства: мое или того Томаса Фовершэма? Пытаясь разобраться, провел рукой по шее Чалого, потрепал гриву, но, так и не поняв, вышел из ворот конюшни в некоторой растерянности.

Выйдя, мы подошли к группке из четырех человек, состоявшей из солдат гарнизона замка. Каждому из них, на мой взгляд, было далеко за сорок. Грубые, обветренные лица. Широкие плечи и сильные руки. В отличие от прислуги они отнеслись ко мне с уважением, но без подобострастия, воспринимая меня не столько как господина, сколько собрата по оружию. Завязался оживленный разговор, начало которому положил Джеффри. Разговор сразу пошел о том злосчастном походе, где Томасу проломили голову. Как оказалось, в нем помимо меня и Джеффри участвовало еще трое солдат. Двое из них погибли во время похода, а Хью - арбалетчик, невысокого роста солдат, худощавый, свитый из жил и мышц - вместе с моим телохранителем, привез меня раненого домой. Неожиданно разговор прервался дребезжащим ударом церковного колокола и Хью, коротко поклонившись, попросил у меня позволения уйти, чтобы сменить часового. Важно киваю. За пару часов общения с аборигенами я уже вошел в роль господина. Правда, пока так и не понял: нравиться мне эта роль или нет. С одной стороны, вроде как, интересно, с другой стороны - ощущение неудобства и неловкости. После ухода Хью в разговоре наступила пауза, которой я тут же воспользовался, чтобы уйти. Если честно говорить: я уже устал общаться с обитателями замка. Приходилось постоянно обдумывать каждое слово и быть начеку, чтобы не сказать ничего лишнего. Ученый - историк, может быть, нашел для дальнейшего разговора темы, но я обычный человек, поэтому меня не интересовали детали их жизни и быта. Поэтому, как только Джеффри предложил мне подняться свои покои, я с радостью согласился.

Оставшись один, облегченно вздохнул. Помимо личного общения с людьми меня также раздражало откровенное и навязчивое, а в конце этой своеобразной экскурсии, ставшее почти тягостным, любопытство обитателей замка. Остановившись на середине комнаты, огляделся. Светлая комната с высокими потолками, но на этом ее достоинства оканчивались. Большую часть комнаты занимало обширное ложе. Балдахин, подвешенный над кроватью к одной из балок, был закрыт пологами с трех сторон. Передний полог был сейчас поднят и подвязан. Вся остальная обстановка состояла из двух сундуков, стоящих у стены, двух кресел у камина и странной лавки со спинкой, стоящей рядом с кроватью. Стены были закрыты гобеленами, на полу - ковры. Обстановка выглядела безвкусно и неуютно, к тому же свисающая по углам паутина и толстый слой пыли, вызывали гнетущее впечатление заброшенности.

Пока я осматривался с кислым видом, в дверь неожиданно постучали. Открыл дверь и неожиданно нос к носу столкнулся с молодой девушкой. В отличие от остальной женской половины замка на нее было приятно смотреть. Тоненькая талия, пышная грудь и миловидное личико. Все это я сначала отметил для себя, а уже потом задался вопросом: кто она такая и что здесь делает? Правда, на второй вопрос я получил ответ, не задавая его. У нее в руках был поднос, на котором стоял серебряный кубок с вином и нечто похожее на вазочку с печеньем.

- Э-э… Входи.

Девушка, войдя, захлопнула дверь, прошла к столу, поставила поднос и обернулась ко мне. Несколько долгих секунд мы смотрели друг другу в глаз: она с ожиданием чего-то, я - не понимая, что именно от меня ждут. И тут она сама начала действовать. Обняв меня за шею, осыпала мое лицо жаркими поцелуями. Пока я пытался сообразить, что все это значит, она вдруг оторвалась от меня и робко улыбаясь, сказала:

- Господин мой, что-то не так?

- Гм. Так. Все так, - только успел я это сказать, как девушка стала распускать шнуровку своего платья.