Сэр Евгений. Дилогия

В самом конце заведения, куда привела меня девушка, стояло два стола, за которыми спокойно могло уместиться двенадцать человек. Они стояли сразу за двумя толстыми балками, потемневшими от времени и копоти, которые своего рода стали своеобразной границей для дворян и простого люда. Один стол был полностью свободен, а за другим сидел дворянин примерно моего возраста в потертом камзоле. Видавшие виды шляпа была небрежно брошена рядом с хозяином, который время от времени обтирал об нее жирные пальцы. Впрочем, обилием и разнообразием стол не поражал. Скорее наоборот. Перед господином стоял кувшин, судя по виду, не самого, мягко говоря, дорогого пива, кружка и тарелка вареных раков. Я еще не сильно разбирался в местной гастрономии, но все же взял на себя смелость предположить, что раки, не в пример моему времени, деликатесом здесь отнюдь не считались.

При моем приближении дворянин оторвался от увлекательного занятия по разделке очередного речного обитателя и взглянул на меня весело и насмешливо.

'Не Аполлон и даже не бельведерский' - отметил я.

Нос дворянина был крупноват, глаза мелковаты, челюсть тяжеловата, а вот усы стрелками скорее подошли бы какому-нибудь смуглому идальго, а не добропорядочному англичанину. К тому же они были неухоженными, под стать неряшливой, давно не подравниваемой бородке. В то же время от посетителя сего храма еды и пития веяло силой, надежностью, весельем и доброжелательностью. Несмотря на перечисленные недостатки, личность дворянина не лишена была определенного обаяния.

Означенный посетитель весело подмигнул мне и сделал приглашающий жест:

- Скучно сидеть одному, а с простолюдинами не интересно - либо уборкой урожая, либо ценами на дрова мозги высушат. Присоединяйтесь! Двум благородным господам всегда найдется, о чем поговорить, - не дожидаясь моего согласия, он крикнул девушке: - Джин, милая! Еще кружку моему приятелю и тарелку раков. За мой счет, - пояснил он мне.

Он явно не был богат, но девушка, получив ласковое ускорение в виде хлопка по попке, мигом обернулась - я даже еще и разместиться напротив дворянина не успел. Видимо в этом заведении его знали и уважали,… а может быть даже любили…некоторые. Честно признаться мне такая широта души понравилась. Почти как в России - сам не допьет, но компанию себе обязательно найдет.

Поблагодарив дворянина за щедрость и решив, что негоже русскому человеку не ответить хлебосольством на угощение, принялся заказывать, исходя из двух персон.

- Что у вас есть?

- Мед, эль, вино.

- Тащи вино! Какое получше! А из еды?!

- Сегодня у нас свиное жаркое, свиные ребра, запеченные в пиве и тушеный, с овощами, цыпленок. К ним для сытности, если господа пожелают, есть тушеная кислая капуста, вареные бобы и перловая каша, приправленная толчеными лесными орехами. На сладкое - печенье на меду…

- Сладкое нам без надобности. На закуску дай свиные ребра, затем… жаркое. И… хлеб. И побыстрее, девочка!

- Милорд, не извольте беспокоиться, мигом доставлю!

Не успела служанка отойти, как раздался голос дворянина:

- О! Нас ожидает роскошное пиршество! Отказываться от предложения достойного сэра не буду, так как нахожусь в несколько затруднительном положении! Позвольте представиться! Сэр Арчибальд Пакингтон. Сын барона Джеральда Пакингтона. Приехал поучаствовать в турнире. Впрочем,… хм… ну, в общем, посмотреть.

- Сэр Томас Фовершэм. Сын барона Джона Фовершэма. Скажем так: мимо ехал.

Из дальнейшего разговора под ребрышки и вино выяснилось, что мой новый знакомый является фанатом турниров и, как некоторые мои знакомые из двадцать первого века, не пропускающие ни одного матча любимой команды, Арчи также старался принять в них участие. Но, увы, не в этот раз. Полгода тому назад тот неудачно выступил в турнире, после чего ему пришлось расстаться с доспехами и конем, поэтому теперь он вынужден довольствоваться ролью зрителя. Но Арчибальд не унывал и, довольствуясь самой скромной пищей и одеждой, продолжал, если предоставлялась такая возможность, посещать турниры. Он знал до мельчайших подробностей все тонкости проведения турниров, всех знаменитых бойцов, их любимые приемы, оружие и слабые места. На эту тему без всякого напоминания он мог говорить часами.