Сэр Евгений. Дилогия

- Еще мой брат хорошо дерется на копьях и алебардах. Последние пять лет он делил свою жизнь на две части. Занятия ушу и управлением постоялым двором и лавками. Отец выбрал его своим наследником, после того как определил для себя судьбу Ляо и мою. Перед тем как продолжу рассказ, я должен сказать вам, мой господин, что в нашей великой стране одним из краеугольных камней нашей жизни является уважение к старшим. Власть родителя безгранична, и неважно, это император или дровосек, он вызывает чувство благоговейного страха и безропотного подчинения в своей семье. Так вот у Ляо, нашего среднего брата, характер был настолько своевольным, насколько это возможно в семье китайца. Его буйный нрав проявлялся время от времени, но это удавалось скрывать до того самого дня, пока ему не стукнуло двадцать лет и он не прошел обряд получения мужской шляпы. После этого, он почему-то стал думать, что может делать, все что хочет. О нем до нас и раньше доходили разные слухи. Если Чжан хладнокровен в схватке, то Ляо бесстрашен до безумия. В схватках с бандитами и разбойниками он показал себя таким сильным бойцом, что у купцов до драки иной раз доходило, лишь бы заполучить его в охрану своего каравана. А все получилось из-за одного случая. Как-то на один из караванов, где он был охранником, напали разбойники. После жесткого отпора они пустились в бегство, а Ляо, вместо того чтобы остаться на месте, полный безумной ярости, кинулся с окровавленным мечом за ними. Его не было целый час. Люди подумали, что он погиб и караван уже собрался трогаться, когда из леса появился мой брат. У него на поясе, подвешенных за волосы, висело две отрубленных головы разбойников. За подобные выходки он получил кличку Безумный Ляо. Если хунхузы узнавали о том, что в охране каравана едет Безумный Ляо, они даже не помышляли о том, чтобы напасть на него. В овладении ушу он старался ни в чем не отставать от старшего брата, но вот в оружии их предпочтения разделились. Алебарда, меч и лук - стали его оружием. Ляо жесток, решителен, смел до безумия, и в отличие от Чжана для которого работа охранника это лишь способ заработать деньги и возможность изучить приемы мастеров в других краях, его привлекали жесткие и кровавые схватки. К тому же ему нравилось сидеть в компании пьяных задир и распутных женщин. Недаром у нас говорят: 'неумеренность духа вызывает несчастья - судьба не прощает, когда у нее не просят, а требуют'. Он своим образом жизни часто бросал ей вызов, и, в конце концов, судьба не обошла его своим вниманием.

До отца, наконец, донеслись слухи о беспутных выходках его сына. Дважды отец разговаривал с ним, после чего Ляо на время утихал, но однажды случилось то, что должно было случиться. Мой брат поднял голос на отца, и тот не сказав ему больше не слова, молча, указал на дверь. Несколько лет мы о Ляо ничего не слышали, пока в один из дней он не появился на пороге в форме офицера. Уйдя из дому, он завербовался в армию, и благодаря отличной физической подготовке и своим личным качествам, сумел сделать себе карьеру. Я хорошо помню его приезд. Нарядный, в сопровождении двух солдат, на великолепном коне, в красных высоких сапогах. Особенно красив был его мундир с вышитыми тигрятами.

- С вышитыми тигрятами? Это как?

- Извините, господин. Забыл вам сказать, что в Поднебесной различным чинам, указом сына Неба, присваивались особые золотые вышивки на груди и на спине. На одеждах гражданских чиновников были вышиты летящие птицы, являющие собой грацию, обходительность и такт, а вышивками на мундирах военных были звери, символизировавшие бесстрашие и героизм. Так вот тигрята на его мундире говорили о том, что он имел седьмой ранг. Самый низший ранг у военных был девятый - морские коньки. Теперь, с вашего позволения, я снова вернусь к рассказу. Своим приездом он хотел показать отцу, что тот был неправ по отношению к нему, что он без всякой поддержки, несмотря ни на что, сумел стать человеком, но отец не стал даже разговаривать с ним. Только передал через меня брату старинную китайскую поговорку: 'из хорошего железа гвозди не делают, а дельный человек не пойдет в солдаты'. Не ожидая такого холодного приема, Ляо обиделся и сказал, что больше ноги его не будет в родном доме. Он уехал, и мы опять о нем не слышали несколько лет. Потом до нас дошла история о том, как Ляо оскорбил сын высокопоставленного чиновника, являвшийся 'мастером клинка'. Брат вызвал его на поединок, на котором убил своего обидчика. Так как все произошло при свидетелях, и все правила были соблюдены, он отделался разжалованием и ссылкой на дальнюю границу. Затем, это я уже знаю из его рассказов, он стал шпионом жизни.

- Кем… кем он стал?