Сэр Гибби

Это была почти что роскошная комната, убранная в сдержанных, но глубоких тонах и выглядящая несколько старомодно из — за внушительной, величавой мебели. В камине пылал жаркий огонь, на столе горели свечи, а сам стол, застланный белой скатертью, был накрыт на двоих. Гибби закрыл дверь, поставил возле огня кресло для миссис Кроул, уселся сам, вытащил свой блокнот и написал: «Не хотите ли Вы стать моей экономкой? Я буду платить Вам сто фунтов в год». Он передал написанное миссис Кроул и ждал, что она ответит.

— Господи Боже мой, сэр Гибби! — воскликнула она, в испуге вскакивая с кресла. — В своём ли ты уме? Разве нищая старуха вроде меня может хозяйничать в таком богатом доме? Да ещё в таких отрепьях? От этого самому сатане смешно станет, а ведь он смеётся раз в сто лет!

Гибби поднялся и, взяв её за руку, повёл к двери в соседнюю комнату. Там оказалась спальня, так же роскошно убранная, и если до сих пор миссис Кроул только удивлялась, то теперь она была просто поражена. Здесь тоже был разведён огонь, на комоде горели свечи, на полу стояла ванна, наполненная горячей водой, а на кровати красовалось платье дорогого чёрного шёлка со всем необходимым бельём и прочими мелочами, от воротничков, манжетов и перчаток, до нарядного чепца и пары крепких туфель. Всё это Гибби купил сам, умело пользуясь теми знаниями, которые приобрёл, расхаживая по магазинам вместе с миссис Склейтер, и советами её портнихи, которой он доверил свою тайну и которая охотно взялась ему помочь. Знаками он показал миссис Кроул, что всё здесь к её услугам, и вышел.

Как во сне, она повиновалась странному и быстрому стечению обстоятельств, но всё же успела придти в себя достаточно для того, чтобы одеться с особой тщательностью. К тому же, она не была ни настолько порочной, ни настолько уродливой, чтобы не получить от этого изрядного удовольствия. Глядя на её восторг при виде черепахового гребня, щёток с ручками слоновой кости и огромного зеркала, можно было подумать, что она с рождения была самой настоящей благородной леди, но только теперь ей чудом вернули привычную роскошь её юности.

Она появилась в столовой примерно через час. Казалось, что из спальни вышла совсем другая женщина, настолько разительна была совершившаяся в ней перемена. Она вошла, не улыбаясь и не краснея, а вытирая с глаз счастливые слёзы, как ребёнок, который не может понять и вместить внезапно свалившегося на него блаженства. Я не осмеливаюсь даже предположить, что подумала бы миссис Склейтер при виде этой «ужасной женщины», которую Гибби умудрился одеть не менее богато и изящно, чем одевалась она сама. Это и вправду был чудесный наряд, и оба они были безмерно им довольны. Миссис Кроул вошла в спальню пристойно одетой работницей, а вышла оттуда величавой дамой, на которую было приятно посмотреть и которая пыталась теперь оправиться от поразительного, но счастливого сюрприза. Гибби был настолько удовлетворён её внешним видом, что несмотря на всю свою взрослость и новообретённое положение, с восхищением затанцевал вокруг неё со свечой в руке, грозя подпалить её шёлковое великолепие. Но ничего страшного не случилось, и он, поставив свечу на стол, снова, как в детстве, заплясал от радости, как всегда завершив свой буйный танец стойкой на одной ноге.

Затем они уселись за простой и вкусный ужин, тоже приготовленный Гибби. Когда они подкрепились, Гибби встал, подошёл к стоявшему в углу бюро, и принёс оттуда лист бумаги, на котором было ясно и чётко написано: Я обязуюсь исполнять всё, что потребует от меня сэр Гилберт Гэлбрайт, пока его приказания не противоречат моей совести, и согласна на то, что если я хоть раз попробую виски, он немедленно отошлёт меня безо всяких дальнейших объяснений.

Гибби протянул эту бумагу миссис Кроул. Она прочла написанное и оглянулась в поисках пера и чернильницы: она боялась, как бы Гибби не подумал, что она колеблется. Гибби принёс ей всё необходимое, она подписала этот договор, и они скрепили его крепким рукопожатием.

Затем Гибби провёл её по всему дому. Сначала он показал ей свой кабинет и спальню, а потом чердак, который так и оставался нетронутым с того самого дня, когда там умер его отец. Там он выразительно посмотрел на неё, желая сказать: «Видите, до чего доводит людей виски?», но её совесть истолковала его взгляд иначе: «Видите, до чего Вы довели моего отца?» Далее они спустились на этаж ниже, и миссис Кроул увидела несколько пустых спален, только что отделанных и заново покрашенных, с двойными окнами, во внутренние рамы которых было вставлено матовое, непрозрачное стекло.