Сэр Гибби

Когда настало время гнать скотину домой, Гибби снова остался на лугу, дожидаясь, пока на ферме всё стихнет. Он ничком лежал на насыпи, раздумывая над услышанным и дивясь, как это Доналу удаётся извлекать из книги такие прекрасные звуки и чудесные истории.

Глава 17 Тайный помощник

Наверное, мне не стоит томить вас подробностями того, как день за днём в жизни Гибби постепенно происходили перемены. Рано утром он пробирался на кухню и каждый день не только успевал переделать всё больше работы, но и делал её всё лучше и лучше. Вскоре до прихода Джин ему удавалось закончить все утренние дела, которые надо было сделать, пока не явятся мужчины, — кроме, разве что, приготовления самой каши. Теперь тётушке Мейвор оставалось лишь снять с котла крышку, посолить воду, взять ложку, протянуть руку к миске с мукой, которая уже ждала её на каменной приступочке возле огня, и начать бросать муку в котёл, чтобы приготовить простой и добрый завтрак, милый сердцу каждого истинного и здорового шотландца. Без лишних вопросов она решила, что ей помогает этот «славный паренёк» Донал Грант, и каждый день в знак благодарности увязывала ему щедрый обед, который впоследствии попадал в руки её настоящего помощника.

Какое — то время Гибби ещё продолжал совершенствовать свои познания о домашних делах, наблюдая за Джин в потолочную щель, но вскоре научился даже сбивать масло, и у него это стало получаться совсем неплохо. Однажды утром, когда он не только сбил, но и тщательно вымыл масло и не хуже самой Джин сформовал его в ровные кирпичики, она с изумлением начала спрашивать себя, как это самому обыкновенному парнишке удаётся с таким упорством и мастерством выполнять всю женскую работу. Она уже привыкла, что по утрам на кухне её встречает весело полыхающий огонь, кипящая в котле вода, чисто выметенный пол, вымытая посуда, расставленная по шкафам и полкам; ей надо было только следить за тем, чтобы у невидимого помощника всегда были под рукой чистые тряпки. Она никому не рассказывала о происходящем; они с Доналом понимают друг друга, и это главное.

Если бы Гибби удовлетворился лишь помощью на кухне и продолжал только так платить людям за свой ночлег на сеновале, то дела, возможно, и дальше шли бы так же гладко и спокойно. Однако наблюдая сверху за конюшней, он постепенно научился ходить за лошадями. Вскоре то один, то другой из работников, ничего не знавших о кухонных чудесах, с недовольным удивлением начал подмечать, что кто — то вычистил его лошадь ещё до его прихода. По утрам в кормушках появлялось сено, которое никто туда не клал, а за белым хозяйским конём кто — то явно ухаживал с особым старанием — только вот кто?

Начались толки, пересуды, подозрения и обиды, ведь мужчины весьма ревностно оберегали своё достоинство и никому не хотели уступать свои привилегии и обязанности, особенно когда речь шла об их собственных лошадях. Какое право этот невидимка имеет прикасаться к чужой собственности? Даже начищенная уздечка (когда Гибби удавалось это проделать) воспринималась как кровная обида: разве непонятно, что это намёк на нерадивость хозяина? Обидчика много раз пытались поймать, для него устраивались настоящие засады и ловушки, но поскольку Гибби трудился в конюшне всего полчаса, пока мужчины спали или сидели за завтраком, ему удавалось оставаться незамеченным.

Поскольку теперь Гибби постоянно бывал рядом с великолепным белым скакуном, он не мог больше откладывать то, что давно собирался сделать, и однажды попробовал посмотреть, какое действие произведёт вода на его руки и лицо. Увидев полученный результат, он немало удивился, и вскоре у него вошло в привычку тщательно умываться и чиститься каждый день. Но некоторые животные, которые никогда не умываются, всё равно остаются чище тех, кто постоянно моется. На самом деле, Гибби всегда был сравнительно чистым, ведь одежды на нём почти не было, он постоянно бегал на свежем воздухе, нередко купался под дождём и почти никогда не спал в грязных и затхлых местах. Кроме того, будучи чистоплотным в своих мыслях, он был естественным образом чистоплотен во всём остальном.

Этой новоявленной аккуратности, пробудившейся благодаря Снежку, ещё больше способствовало то обстоятельство, что на кухне Джин всегда старалась поддерживать идеальную чистоту, особенно из — за того, что сбивала масло прямо здесь и в него не должно было попасть ничего постороннего. Надо было немало потрудиться, чтобы угодить её взыскательному вкусу. Нередко с потолка Гибби напряжённо следил за тем, как тётушка Мейвор суёт свой длинный нос внутрь маслобойки, и сердце его замирало в тревоге, что на этот раз ему не всё удалось так, как нужно. Со своей одеждой он, увы, ничего не мог поделать, но каждый вечер, стоило Доналу уйти со скотиной домой, он отправлялся к ручью купаться. Однажды он поскользнулся и попал в глубокий омут, но ему удалось выбраться, и он понял, что умеет плавать.