Сэр Найджел

— Ах, какие холодные слова! Видно, Найджел, тебя учили беседовать с монахами, а не с девицами. Задай я такой вопрос сэру Джорджу Броксу или сквайру Фернхерсту, они бы восхваляли мою красу до самого Косфорда. Оба они мне больше по вкусу, чем ты, Найджел.

— Тем хуже для меня, Эдит, — печально ответил Найджел.

— Но не изгоняй надежду из сердца.

— Так ведь сердце мое принадлежит не мне, ты же знаешь, — ответил он.

— Уже лучше! — воскликнула она, рассмеявшись. — Когда ты хочешь, то становишься находчивым, сэр Бука! Впрочем, тебе больше нравится беседовать о всяких высоких и скучных материях с моей сестрицей. Ей вот не по сердцу шутки и любезности сэра Джорджа, а мне он нравится. Но объясни, Найджел, почему ты нынче собрался в Косфорд?

— Попрощаться с тобой.

— Со мной одной?

— Нет, Эдит, и с тобой, и с твоей сестрой Мери, и со славным рыцарем, твоим батюшкой.

— А вот сэр Джордж сказал бы, что со мной одной! Да, тут ты с ним ни в какое сравнение не идешь. Так, значит, это правда, Найджел, что ты отправляешься во Францию?

— Да, Эдит.

— Слухи об этом пошли, едва король уехал из Тилфорда. Говорят, король собрался во Францию и взял тебя в свою свиту. Это правда?

— Да, Эдит.

— Ну, так скажи, куда ты едешь и когда?

— Увы, Эдит, на твой вопрос ответить я не могу.

— Ах, так! — Она встряхнула золотой головкой и умолкла, крепко сжав губы и сердито глядя прямо перед собой.

Найджел посмотрел на нее с удивлением и горестью.

— Право же, Эдит, — сказал он наконец, — если ты уважаешь мою честь, то не можешь желать, чтобы я нарушил данное мной слово?

— Твоя честь это твое дело, а кто мне нравится или нет — мое, — ответила она. — Можешь ею не поступаться, но и я не поступлюсь.

Они молча проехали деревню Терсли. Но тут в голову красавицы пришла новая мысль, и, забыв про свой гнев, она завела речь совсем о другом.

— Что бы ты сделал, Найджел, если бы меня оскорбили? Я слышала, как батюшка говорил, что ты, хоть ростом и не вышел, но возьмешь верх над любым в здешних местах. Так будешь ты моим защитником, если он мне понадобится?

— Разумеется, и я, и всякий благородный человек предложит себя в защитники обиженной или оскорбленной женщины.

— Ты или кто угодно другой, я или любая другая, — что это за речи? По-твоему, очень лестно, если тебя смешивают со всеми? Я говорила только о тебе и о себе. Если мне нанесут обиду, будешь ты моим защитником?

— Испытай меня, Эдит, и увидишь.

— Я так и сделаю, Найджел. Сэр Джордж Брокс и сквайр Фернхерст с радостью исполнили бы мою просьбу, и все же, Найджел, я обращусь за помощью к тебе.

— Так скажи же, прошу, в чем дело.

— Ты знаешь Поля де ла Фосса из Шелфорда?

— Коротышку с кривой спиной?

— Ростом он не ниже тебя, Найджел, а что до спины, то многие и многие были бы рады иметь лицо, как у него.

— Тут я не судья и ничего дурного о нем сказать не хотел. Но почему ты заговорила о нем?

— Он надсмеялся надо мной, Найджел, и я хочу отомстить.

— Как! Жалкому горбуну?

— Но говорю же тебе, он надсмеялся надо мной.

— Каким образом?

— По-моему, истинно благородный человек бросился бы мне на помощь без всяких вопросов. Но хорошо, придется мне рассказать. Узнай же, он был среди тех, что окружали меня и клялись, что принадлежат мне телом и душой. А потом, вообразив, будто другие нравятся мне не меньше его, он по этой лишь причине оставил меня, а теперь обхаживает Мод Твинхем, веснушчатую негодяйку в его деревне.

— Но почему тебя это задевает, раз он не был твоим женихом?

— Он же клялся, что принадлежит мне, ведь так? И он высмеивал меня своей девке. Он наговаривал ей на меня. Выставил дурочкой в ее глазах. Я ведь читаю это в ее пятнистом лице и тусклом взгляде, когда мы по воскресеньям встречаемся у церковных дверей. Она ухмыляется. Да, ухмыляется! Найджел, поезжай к нему! Нет, не убивай его, и даже ранить его не надо, только хорошенько располосуй ему лицо хлыстом, а потом вернись ко мне и скажи, как я могу тебя отблагодарить.

Лицо Найджела побледнело от внутренней борьбы, потому что кровь его пылала, но рассудок преисполнился отвращением.

— Клянусь святым Павлом, Эдит! — воскликнул он. — Я не вижу ни чести, ни славы в том, о чем ты просишь. Как я могу ударить слабого калеку? Покрыть себя позором? Молю тебя, прекрасная леди Эдит, дай мне другое поручение.

Ее глаза облили его презрением.

— И ты — воин! — воскликнула она с горькой насмешкой. — А боишься щуплого человечка, которому и ходить-то трудно. Да, да, оправдывайся как хочешь, но я знаю, что ты слышал, как искусно он владеет мечом, как он храбр! Вот мужество и изменило тебе. Ты верно рассудил, Найджел. Он и правда опасный человек. Исполни ты мою просьбу, он убил бы тебя, а потому ты поступаешь мудро!