Сэр Найджел. Белый отряд

— По его латам, сир, они круглее на локтях и на плечах, чем у рыцарей Бордо или у англичан. Я мог бы счесть его итальянцем, если бы его шлем был более покат, но я готов поклясться, что эти пластины были сварены между Бордо и Рейном. Вон его оруженосец, и сейчас мы узнаем, что заставило его перейти границу.

Тем временем оруженосец въехал рысью на траву за оградой, остановил коня прямо перед помостом принца и вторично протрубил в свой рог. Это был человек широкий в кости, с черной густой бородой и развязными манерами. Протрубив в рог, он сунул его за пояс, проехал среди гасконских и английских рыцарей и приблизился к принцу и его свите на длину копья.

— Я явился, — возгласил он хриплым низким голосом и с резким бретонским акцентом, — как оруженосец и герольд моего хозяина, весьма отважного воителя и вассала великого и могущественного монарха Карла, короля Франции. Мой хозяин услышал, что здесь состоится турнир и есть возможность добиться почетного успеха, поэтому он приехал и просит, чтобы какой-либо английский рыцарь удостоил его, ради любви своей дамы, сразиться с ним на острых копьях, палицах, боевых топорах или кинжалах. Однако он приказал мне передать, что будет биться только с истинным англичанином, а не с каким-нибудь ублюдком, который и не англичанин и не француз, говорит на языке одного из них, а сражается под знаменем другого.

— Сэр! — воскликнул де Клиссон громовым голосом, а его соотечественники схватились за свои мечи. Однако оруженосец не обратил никакого внимания на их разгневанные лица и продолжал излагать поручение своего хозяина.

— Он готов сразиться, сир, — заявил оруженосец, — хотя его конь и прошел сегодня немало миль, и притом галопом, так как мы опасались опоздать на турнир.

— И вы действительно опоздали, — сказал принц, — приз сейчас будет вручен; однако я не сомневаюсь, что кто-нибудь из этих джентльменов не откажется ради чести сразиться с французским рыцарем.

— Относительно приза, государь, — заметил сэр Найджел, — полагаю, что выражу общее мнение: пусть французский рыцарь увезет его, если честно его выиграет.

— Передайте эти слова вашему хозяину и спросите, с кем из этих вот пяти англичан он пожелал бы сразиться, — сказал принц. — Подождите, на вашем рыцаре нет герба, и мы до сих пор не слышали его имени.

— Мой хозяин, сир, дал обет Пресвятой Деве не называть своего имени и не поднимать забрала до тех пор, пока он снова не окажется на французской земле.

— Но как же мы можем быть уверены, что это не простой слуга, надевший платье и доспехи своего господина, или какой-нибудь рыцарь-негодяй? Ведь одно прикосновение его копья может принести бесчестие достойному джентльмену!

— Это не так, сир, — сурово ответил оруженосец. — Нет на земле человека, который мог бы себя унизить, сразившись с моим хозяином.

— Вы очень смелы, оруженосец, — ответил принц, — но пока у меня не будет уверенности в том, что ваш хозяин благородного происхождения и носит уважаемое имя, я не могу разрешить лучшим моим рыцарям состязаться с ним.

— Значит, вы отказываете ему, сир?

— Я вынужден отказать.

— В таком случае, сир, мой хозяин повелел мне спросить вас, согласитесь ли вы, чтобы сэр Джон Чандос услышал имя моего хозяина и заверил вас в том, что это действительно человек, с которым и вы сами без унижения для себя могли бы скрестить мечи?

— Я не желаю лучшего.

— Тогда я вынужден попросить вас, лорд Чандос, выйти вперед. Я также передаю вам просьбу, чтобы это имя навсегда осталось тайной, и обещайте, что вы никогда не скажете и не напишете ни одного слова, которое могло бы выдать это имя…

Он сошел с коня и что-то прошептал на ухо Чандосу, отчего тот вздрогнул, пораженный, и с острым любопытством посмотрел на чужого рыцаря, который ехал к дальнему концу арены.

— Неужели это действительно правда? — невольно вырвалось у него.

— Правда, милорд, клянусь в этом святым Ивом Бретонским.

— Я должен был догадаться, — сказал Чандос, задумчиво покручивая ус и все еще глядя на незнакомца.

— Ну как, сэр Джон? — спросил принц.

— Сир, сражаться с этим рыцарем действительно великая честь, и я прошу у вас разрешения отлучиться, чтобы послать моего оруженосца за моими доспехами; мне бы очень хотелось принять его вызов.

— Нет-нет, сэр Джон, вы уже заслужили столько славы, сколько может достаться на долю одному человеку, и было бы слишком жестоко лишить вас отдыха. Прошу вас, оруженосец, скажите своему хозяину, что мы очень рады видеть его при нашем дворе и что если он хочет освежиться перед схваткой, ему сейчас же подадут вино с пряностями.

— Мой хозяин пить не станет, — сказал оруженосец.

— Тогда пусть назовет джентльмена, с которым он хотел бы сразиться.

— Он удовольствуется этими пятью джентльменами, и пусть каждый выберет оружие по своему желанию.

— Я полагаю, — сказал принц, — что ваш хозяин — человек благородной души и высокой отваги. Однако солнце уже садится и нам едва хватит света для этого поединка. Прошу вас, джентльмены, занять свои места, ибо мы желали бы посмотреть, будут ли действия незнакомца столь же смелы, как и его слова.