Сэр Найджел. Белый отряд

Перед ними лежала обширная равнина; орошаемая двумя извилистыми ручьями и покрытая сочной зеленой травой, она простиралась далеко-далеко, туда, где на фоне нежно-голубого утреннего неба вырисовывались высокие башни Бургоса. На этом лугу раскинулся огромный лагерь. Бесчисленное множество палаток тянулось правильными рядами, образуя как бы улицы и площади строго распланированного города. Среди их скромной белизны выделялись высокие шатры из яркого шелка, а над ними красовались знамена испанских грандов, леонских и кастильских баронов; над белым морем палаток, насколько хватало глаз, сверкали золотом и пылали яркими красками стяги, перевязи, пестрые кисти шатров и щиты с гербами, оповещая о том, что весь цвет иберийского рыцарства собрался на равнине. Посреди лагеря высился великолепный шатер из белого и алого шелка, а над ним развевалось знамя с королевским гербом Кастилии, говорившее о том, что доблестный Генрих собственной персоной находится среди своих воинов.

Разглядывая из своего убежища эту живописную картину, лучники заметили, что огромное войско уже пришло в движение. Лучи восходящего солнца играли на стальных шлемах и нагрудниках пращников и лучников, которые сомкнутыми рядами маршировали на отведенных для этой цели участках поля. В ясное утреннее небо поднимались тысячи синеватых столбов дыма, там горели костры, над которыми закипали походные котлы. На лугу в стремительном галопе носились сотни легконогих скакунов; всадники гарцевали, раскачиваясь из стороны в сторону и размахивая дротиками, заимствовав эту манеру у своих недругов — мавров. Вдоль поросшего осокой берега шли друг за другом пажи, ведя на водопой боевых коней, в то время как празднично разодетые рыцари стояли кучками у входов в шатры или, держа на кисти руки сокола, выезжали в сопровождении борзых поохотиться за перепелами или зайчатами.

— Клянусь эфесом, mon gar, — шепнул Эйлвард Аллейну, который так и замер и, широко раскрыв от изумления глаза, смотрел на представшее перед ним зрелище, — мы-то блуждали всю ночь, разыскивая их, и нашли, а делать нам тут, выходит, и нечего.

— Что верно, то верно, — согласился старик Джонстон. — Лучше бы мы оставались на том берегу Эбро, подальше отсюда, ведь здесь нечем прославиться и нечем поживиться. А ты что скажешь, Саймон?

— Клянусь распятием! — воскликнул свирепый ратник. — Пока я не увижу их кровь, я не поверну свою кобылу назад. Я не мальчик, чтобы трое суток не слезать с коня впустую…

— И я так думаю, цветик мой! — поддержал его Джон из Хордла. — Мы с тобой всегда неразлучны, как клинок с эфесом. Эх! Сцапать бы хоть одного из этих гарцующих щеголей, и мне наверняка удалось бы содрать с него выкуп и подарить матери корову!

— Подумаешь, корову! — усмехнулся Эйлвард. — Сказал бы лучше, акров десять земли и домик на берегу Эйвона.

— Да что ты! Клянусь Пресвятой Девой, тогда я согласен хотя бы вон на того, в красном камзоле!

Лучник уже готов был очертя голову ринуться на открытое место, но сэр Найджел преградил ему дорогу и толкнул его в грудь.

— Назад! — приказал он. — Еще не настало время действовать, мы просидим здесь до вечера. Снимите шлемы и куртки, не то враги могут нас заметить, да привяжите коней где-нибудь среди скал.

Приказание было немедленно исполнено, и минут десять спустя лучники, растянувшись на берегу ручья, извлекли из походных сумок хлеб и сало и принялись есть, нет-нет да и приподнимаясь, чтобы полюбоваться живописной, непрерывно меняющейся картиной лагеря. Долго лежали они молча, лишь изредка перекидываясь шуткой или делясь своими соображениями, ибо дважды в течение этого долгого утра до них — справа и слева из-за холмов — долетали звуки горна, очевидно, их отряд вклинился между сторожевыми постами неприятеля. Командиры спрятались в самой гуще кустарника и совещались, меж тем как снизу доносился многоголосый гул, резкие возгласы, ржание коней — словом, обычный шум большого лагеря.

— Что толку отсиживаться здесь? — доказывал сэр Уильям Фелтон. — Лучше первыми напасть на них, прежде чем они нас обнаружат.

— Я полностью согласен с вами! — отозвался шотландский граф. — Они ведь и не подозревают, что неподалеку от них стоит враг.

— А по-моему, это — безумие! — возразил сэр Саймон Берли. — Не рассчитываете же вы разбить наголову столь большое войско; а куда нам отступать, что делать, если неприятель отбросит нас? Слово за вами, сэр Оливер Баттесторн!

— Клянусь яблоком Евы! — воскликнул дородный рыцарь. — Не кажется ли вам, что с ветром доносятся запахи какой-то вкусной снеди из их походных котлов? Я за то, чтобы сразу нагрянуть на испанцев, если только мой старый друг и соратник того же мнения!

— Есть у меня план, — сказал сэр Найджел, — совершить небольшую вылазку, а потом, если Богу будет угодно, унести отсюда ноги, что представляется мне при других обстоятельствах почти безнадежным, как верно заметил сэр Саймон Берли.

— Какой же это план, сэр Найджел? — хором спросили присутствующие.