Серафим и его братва

ВЕДУЩИЙ (примерно час спустя после внезапного исчезновения из эфира): Дорогие телезрители, я вынужден извиниться за технические неполадки. Час тому назад какой-то идиот на радостях взорвал бомбу напротив моей комментаторской будки, и я, вместе со средствами трансляции, улетел с пятого яруса Главной городской арены на второй, откуда, собственно, и веду сейчас репортаж. С трудом, но мне удалось наладить связь с телецентром. Итак, что же произошло за это время на арене? Подробности вы узнаете завтра из газет, а если кратко, то ни гранаты, ни огнеметы так и не вырубили ни Серафима, ни Ивана Обушинского. В своеобразной лотерее, мазне голыми руками на минном поле, удача тоже никому не улыбнулась. Так что опять все внимание приковано к арене, где идет подготовка к заключительной фазе состязания. Да, мы дождались-таки главного момента. Вот с этих изящных пусковых установок (вы видите, как транспортно-заряжающие машины производят загрузку довольно симпатичных ракет среднего радиуса действия)… да, Серафиму и Ивану через несколько минут предстоит продемонстрировать навык владения оперативно-тактическим оружием. Можно не сомневаться: после седьмого раунда побежденных не будет… Кто-то или что-то показалось из люка правой пусковой установки. Мне, например, трудно уже ориентироваться, кто есть кто, где Иван, где Серафим? Оба бандита безумно смахивают на две одинаковые сырые котлеты. В конце концов не важно, чья свекла показалась из правой установки. Важно, чем все это кончится и кому наконец все это было, выгодно. Феерический стеб скоро завершится ядерный фейерверком, а мы до сих пор не получили ответа на ключевые вопросы. Подумать только, до чего мы дожили. Невероятно… Нет слов… Главная городская арена притихла в ожидании финального аккорда. Страшное затишье. Затишье перед бурей. Рядом со мной находится судья матча, опытный багдадский вор и террорист Джин Бен Абулихуливы; едва запахло ядреным русским оружием — он поспешил убраться с арены, поближе к комментаторской будке. Он полагает, что здесь безопаснее. Ох, Джин, не думаю, что где-нибудь вообще осталось безопасное место… С помощью переводчика задаю перепуганному террористу вопрос: трудно ли представителю третьего мира судить поединок наших отморозков?

ПЕРЕВОДЧИК ДЖИНА: Джин Бен Абулихуливы говорит, что оба участника встречи проявили в отношении друг друга предельную корректность. Если бы не море крови, которое из них хлынуло, он бы не проглотил тот злополучный свисток, и… все было бы вообще идеально.

ВЕДУЩИЙ: Вам понравилось в наших краях?

ПЕРЕВОДЧИК: Джину очень нравится в наших краях. Он никогда не был свидетелем подобного массового суицида. Для него это полезный опыт…

ВЕДУЩИЙ (со смехом): Опыт? Глубокоуважаемый Джин еще надеется его где-то использовать?

ПЕРЕВОДЧИК: Джин говорит: да, естественно… Он верит в последующую жизнь… Там он… использует приобретенный здесь опыт.

ВЕДУЩИЙ: Что ж, блажен, кто верует… Джин что-нибудь пожелает на прощание телезрителям?

ПЕРЕВОДЧИК: Джин желает всем быстрее покаяться… обратить взор к небу и не забывать, что эта жизнь — ничто по сравнению с жизнью последующей.

ВЕДУЩИЙ: Спасибо, Джин, спасибо нашему переводчику… Мы ведем последний, заключительный репортаж с Главной городской арены… Внимание! Внимание!! Внимание!!! Только что с двух пусковых установок осуществлен запуск ракетоносителей с ядерными боеголовками. Практически одновременно они взмывают в воздух, с тем чтобы через некоторое время вернуться обратно… По-моему, ракета из правой пусковой установки все-таки на секунду-другую опередила по запуску ракету соперника. Подождем их возвращения, там будет видно. Долго ждать не придется. Пользуясь последней возможностью, я прощаюсь с вами, дорогие друзья, желаю всем огромных успехов в бизнесе, учебе и личной жизни, а сам, по совету глубокоуважаемого Джина, обращаю взор на небо: именно оттуда следует ожидать возвращения ракетоносителей… Что ж, постебались на славу. Ваш Александр Стукач, программа «В мире криминала». Благодарю за внимание.