Серафина и черный плащ

Серафина не знала, что делать. Забиться в темный угол в надежде, что он ее не найдет? Бежать прочь вместе с насмерть перепуганными крысами и пауками, пока еще есть возможность? Лучше всего кинуться к отцу, но что станет с девочкой — такой беспомощной, медлительной, слабой, испуганной? Больше всего на свете ей сейчас нужна была помощь друга. Серафине очень хотелось стать этим другом; она страстно желала помочь… но не могла заставить себя сделать ни шагу в направлении мужчины.

Девочка снова закричала. «Эта грязная тухлая крыса убьет ее, — подумала Серафина. — Он ее убьет».

В приступе ярости и бесстрашия Серафина рванулась на шум, переставляя ноги с бешеной скоростью; ее трясло от возбуждения. Она стремительно огибала поворот за поворотом, но, когда перед ней возникли старые замшелые ступени, уводящие на самую глубокую глубину под фундаментом, она резко остановилась, переводя дыхание, и мотнула головой. Это было промозглое, отвратительное место, которое она всегда старалась обходить стороной, — особенно зимой. Серафина не раз слышала разговоры о том, что зимой под фундаментом хранят мертвые тела, поскольку в промерзшей затвердевшей почве невозможно выкопать могилу. С какой стати девчонка побежала туда?

Серафина стала нерешительно спускаться по липким скользким ступеням, встряхивая то одной, то другой ногой после каждого шага. Затем пошла по длинному извилистому коридору. С потолка капала темная жижа. Это промозглое омерзительное место пугало ее до жути, но она продолжала идти. «Ты должна помочь ей, — говорила она себе. — Ты не можешь повернуть назад». Она пробиралась по лабиринту извивающихся коридоров, поворачивала направо, налево, налево, направо, пока не потеряла счет пройденным поворотам. И тут снова услышала шум борьбы и крики прямо за углом. Она была совсем близко!

Серафина остановилась в неуверенности. Сердце колотилось от страха так, словно вот-вот разорвется, ее била крупная дрожь. Она не желала сделать вперед ни шагу, но друзьям полагалось всегда приходить на помощь. В этом Серафина была твердо убеждена — при всех своих скудных познаниях о дружбе. И она не собиралась спасаться бегством, как ополоумевшая от ужаса белка, в ту самую минуту, когда кто-то в беде.

Она постаралась успокоиться, глубоко вдохнула и шагнула за угол.

На каменном полу валялась опрокинутая лампа с разбитым стеклом, но огонек в ней еще тлел. Он слабо высвечивал отчаянно бьющуюся девочку в желтом платье. Высокий мужчина в черном плаще с капюшоном крепко сжимал ее запястья. Его руки были покрыты пятнами крови.

— Нет! Отпустите! — кричала девочка, вырываясь.

— Успокойся. — Его голос как-то странно не то шипел, не то булькал. — Я не причиню тебе вреда, — повторил он.

У девочки были кудрявые светлые волосы и бледная кожа. Она билась изо всех сил, но мужчина в плаще тянул ее к себе. Девочка рванулась и ударила его по лицу крошечными кулачками.

— Не дергайся, и скоро все кончится, — проговорил он, продолжая тянуть ее за руки.

Серафина вдруг поняла, что совершила ужасную ошибку. Эта задача была ей явно не по силам. Ноги, казалось, приросли к полу. Она боялась вздохнуть, не то что кинуться в драку.

«Помоги ей! — кричала она себе. — Помоги! Напади на крысу! Напади на крысу!»

С трудом собравшись с силами, Серафина качнулась вперед, но в этот самый миг черный атласный плащ взмыл в воздух, словно под ним был не человек, а призрак. Девочка завизжала. Полы плаща обвились вокруг нее, как щупальца голодного осьминога. Казалось, он двигается сам по себе — обматывается, закручивается, стягивается — под громкий стук и шипение, которое могла бы издавать одновременно сотня гремучих змей. Серафина успела увидеть перепуганное лицо девочки над заворачивающимися полами плаща и умоляющий взгляд голубых глаз: «Помогите! Помогите!». Затем плащ накрыл ее с головой, крик смолк, и девочка исчезла — осталась лишь чернота.

Серафина задохнулась от ужаса. Только что девочка пыталась вырваться, и вот она уже растворилась в воздухе. Плащ проглотил ее. Ошеломленная, растерянная, испуганная, Серафина словно окаменела.

Несколько мгновений мужчину яростно трясло. В темноте было видно, что вокруг него образовалось слабое призрачное сияние, и в тот же миг в нос Серафине ударил мерзкий запах гниения. Голова ее невольно дернулась назад. Девочка сморщилась и сжала губы, задерживая дыхание.

Наверное, она все же издала какой-то едва слышный звук, потому что мужчина в черном плаще вдруг резко обернулся и посмотрел прямо на нее. Он ее заметил! Серафине показалось, что огромная клешня сжала грудную клетку. Капюшон скрывал лицо мужчины, но глаза горели во тьме потусторонним светом.

Серафина снова застыла.

Мужчина хрипло прошептал:

— Я не причиню тебе вреда, дитя…

2

Услышав эти жуткие слова, Серафина словно очнулась. Буквально секунду назад она видела, что за ними последует. «Не выйдет, крыса!» Она повернулась и с новыми силами кинулась бежать.