Серафина и посох-оборотень

– Так и сказал? – растерялась Серафина.

В течение их короткого разговора она просто физически ощущала напряжение, повисшее в воздухе. Когда обрадованный Брэден шагнул ей навстречу, англичанка, наоборот, немного отступила назад, вздернув подбородок, поскольку не знала, как себя вести. Сейчас она просто тихо стояла и ждала. Барышня оказалась в неловкой ситуации – Брэден должен был представить ее Серафине. Но он этого не сделал. Кажется, он вообще забыл про англичанку, и, конечно, ей это было неприятно.

Серафина вдруг подумала, что гостье так же неуютно в Билтморе, как и ей самой. Англичанка появилась здесь совсем недавно, еще не освоилась, а теперь единственный мальчик, с которым она была знакома, шептался с какой-то растрепанной, искусанной и исцарапанной оборванкой. И, хотя англичанка не понравилась Серафине с первого взгляда, сейчас девочке стало даже немного жалко ее.

– Ах, да, – спохватился Брэден, как будто прочитал мысли Серафины и вспомнил внезапно про свои обязательства. – Серафина, это…

Но тут в зимний сад стремительно спустилась по ступенькам миссис Вандербильт.

– Я вижу, вы уже здесь! Вот и хорошо, я отведу вас в библиотеку для разговора с мистером Вандербильтом и сыщиком.

На хозяйке было красивое платье, и держалась она отлично, но Серафина сразу поняла, что ей нездоровится: щеки бледные, а лоб горит. Видимо, она мучительно заставляла себя держаться как ни в чем не бывало в течение дня, несмотря на плохое самочувствие.

– Серафина, перед тем, как пройти в библиотеку, я хотела бы познакомить тебя кое с кем, – сказала миссис Вандербильт, мягким движением поворачивая девочку к англичанке. – Позволь представить тебе леди Ровену Фокс-Пембертон, которая приехала к нам издалека. Надеюсь, вы подружитесь, пока она будет жить в Билтморе. Мы должны сделать все возможное, чтобы леди Ровена чувствовала себя у нас, как дома.

– Приятно познакомиться, мисс, – вежливо произнесла Серафина.

– Миледи, – поправила девочку леди Ровена, с удивлением оглядывая ее с головы до ног.

– Простите? – не поняла Серафина.

– Вы должны обращаться ко мне «миледи», а не «мисс», – проговорила та с твердым британским акцентом.

– Понятно, – протянула Серафина. – Значит, так говорят в Англии? И вы тоже будете называть меня «миледи»?

– Конечно, нет! – изумленно ответила леди Ровена, вспыхивая.

– Ну-ну. – Миссис Вандербильт протянула руки обеим девочкам, желая сгладить ситуацию. – Я уверена, что мы как-нибудь разберемся в англо-американских отношениях…

Но, при виде протянутой к ней руки, Серафина инстинктивно отступила назад. И тут же ощутила на своей щеке жесткие листья пальмы. Потом один лист неожиданно сдвинулся сам собой и запутался в волосах Серафины.

Девочка испуганно дернулась и взмахнула рукой, желая стряхнуть его, поскольку ей показалось, что это не лист, а древесная змея или еще какая-то тварь вроде того. Серафина обернулась так резко, что сразу на что-то наткнулась.

– Осторожнее, Серафина! – тревожно и раздраженно вскрикнула миссис Вандербильт, пытаясь поймать какой-то предмет у нее за спиной.

Только тогда Серафина сообразила, что сшибла деревянный столик, на котором стояла ваза эпохи Мин.

Ваза покачнулась и слетела со столика. Серафина с ужасом смотрела, как бесценное произведение искусства падает на твердую кафельную плитку. Она хотела поймать вазу, но было слишком поздно. Та с грохотом ударилась об пол и разлетелась на тысячу осколков. От вида бьющегося фарфора у Серафины перехватило дыхание. Ей показалось, что эхо от удара разнеслось по всему дому, и к горлу подступила тошнота.

Все потрясенно уставились на разбитую вазу, а потом перевели взгляды на нее.

У Серафины на глазах выступили слезы, щеки запылали огнем.

– Простите, простите меня, миссис Вандербильт, – залепетала она, поворачиваясь к хозяйке. – Я не хотела! Мне так жаль!

– Может быть, мы сумеем ее склеить, – сказал Брэден, опускаясь на колени и подбирая осколки.

Леди Ровена Фокс-Пембертон злорадно смотрела на Серафину, покачивая головой, словно хотела сказать: «Я сразу поняла, что в доме тебе делать нечего».

– Джордж будет в отчаянии, – пробормотала миссис Вандербильт, прижимая ладонь к губам и не сводя ошеломленного взгляда с осколков на полу. – Это была одна из его любимых…

– Мне так жаль, – повторила Серафина с болью, сгорая от мучительного стыда. – Я сама не знаю, как это получилось. На меня напала пальма.