Серафина и посох-оборотень

Вайса тоже не спал. Он глядел на нее через костер. Некоторое время они молча смотрели друг на друга. Наконец Серафина тихо проговорила:

— Твой дом очень далеко. Ты долго шел, пока добрался сюда, и мог бы продолжать идти. Почему ты задержался здесь, Вайса?

Вайса перевел взгляд на завесу водопада.

— Почему ты остался? — мягко повторила Серафина.

— Я ждал тебя, — тихо ответил он.

Она недоуменно нахмурилась:

— Я не понимаю.

— Я бы не задержался здесь и уже давно был бы далеко-далеко, но, после того, как я увидел тебя той ночью в лесу…

— И что? — подбодрила его Серафина. — Что случилось после того, как ты меня увидел?

— Мне захотелось дождаться тебя.

— Что значит «дождаться»? — спросила она, не сводя взгляда с Вайсы.

— Я подумал, что мы можем уйти отсюда вместе.

Он говорил совершенно серьезно.

— Но ты меня совсем не знаешь, — удивилась она.

— Ты права, — сказал Вайса. — Не знаю. Я вообще никого больше не знаю, ни единой души, кроме тебя, твоей матери и львят.

Серафина молчала, не зная, что ответить. По львиному обычаю, молодой горный лев покидал мать и уходил искать собственную территорию. Но желание иметь друга и семью было в обычае людей.

Глядя на Вайсу, Серафина поняла, что он для нее — не случайный знакомый. Он звал ее с собой, чтобы вместе жить в лесу, носиться в зарослях папоротника, охотиться на рябчиков и плавать в горных водоемах. Он надеялся увидеть ее вновь. Он ждал ее.

Несколько мгновений Серафина смотрела Вайсе в глаза. Потом сказала:

— Ты понимаешь, что я никогда не смогу обернуться львицей?

— Конечно, сможешь, — ответил он.

— Я уже пробовала. У меня ничего не получилось.

— Ты просто не можешь представить того, что ты хочешь.

— Я не понимаю.

— Как только ты ясно представишь себя такой, какой ты хочешь быть, ты поймешь, что надо делать.

— Сомневаюсь, — проговорила Серафина.

— Я тебя научу.

Он сказал это так спокойно и уверенно, в его голосе было столько доброты, что не поверить ему было просто невозможно.

Серафина снова свернулась клубком возле малышей и задумалась над словами Вайсы. Перед ней неожиданно открылся новый путь, и это ошеломляло и немного пугало. Один путь вел в Билтмор, к людям, которых она знала и любила, но также и к проблемам, боли, неуверенности. Но путь, который предлагает Вайса, уведет ее очень далеко и, может быть, навсегда. Конечно, она будет скучать по отцу и Брэдену, но интересно, какой окажется эта новая жизнь? Станет ли ей Вайса таким же другом, как отец и Брэден? Увидит ли она новые горы и новые водопады? Будут ли в чужих краях другие, незнакомые деревья и животные? И найдет ли она в конце концов место, которое сможет назвать своим домом? И что вообще с ней будет? Неужели с помощью Вайсы она действительно научится оборачиваться?

Пытаясь представить свое будущее, Серафина вдруг осознала, что на самом деле перед ней не две, а множество дорог, множество возможностей. И выбирая свой, единственно верный путь, она становится взрослой, вступает в настоящую взрослую жизнь. Но основной выбор лежал, все-таки, между двумя путями — двумя разными образами жизни.

Серафина медленно поднялась на ноги, не переставая думать. Ей придется проявить всю свою смекалку и смелость. Но, самое главное, — всегда идти, не сворачивая в сторону, туда, куда ведет ее сердце.

25

Стоя в пещере рядом с Вайсой, Серафина попыталась представить, что произошло, когда захватчик напал на мать и львят. Бородач швырялся заклятиями и оживлял древесные корни? Малыши, наверное, были в ужасе.

— Зачем захватчик напал? — спросила Серафина. — Ему нужны были львята?

— Он отлавливает самых разных животных, — объяснил Вайса. — Вот почему они убегают. Чувствуют опасность. И вот почему нам с тобой тоже надо брать львят и уходить отсюда, Серафина. Как только ты отдохнешь настолько, что снова сможешь быстро идти, мы последуем за твоей матерью и присоединимся к ней.

От этих слов Серафина пришла в ужас. Она, конечно, хотела снова увидеться с матерью, но ей даже думать было больно о расставании с Билтмором.

— Нам не побороть этот мрак, — предостерегающе произнес Вайса, который сразу догадался, о чем она думает. — Мы должны бежать из этих гор.

— Но я ничего не понимаю, — воскликнула Серафина. — Объясни мне, что происходит! и почему? Почему мать отправила меня в Билтмор?

— Твоя мать любит тебя и малышей больше всего на свете. Она думала, что в Билтморе ты будешь в безопасности. Но она ошибалась.

— Билтмор в опасности? — с тревогой спросила Серафина.

— Все в опасности. Но Билтмор особенно.

— Но тогда мы должны помочь им, Вайса, — сказала Серафина.

Он покачал головой:

— Мы не можем. Захватчик гораздо сильнее, чем мы предполагали. И за те три недели, которые прошли со дня убийства моей семьи, он стал еще сильнее. Он накапливает все больше сил по мере продвижения. Он вытягивает силу из земли, из леса, из людей и животных, над которыми получает власть.

— Но кто он? Кто этот человек? — спросила Серафина, чувствуя, как внутри растет страх.