Серая Башня

— Мастш Тольскер, если бы кто-то ещё знал мой секрет — то в столице было бы два таких отличных сыщика, а пока в ней один лишь я. Предпочту, чтобы и впредь это так оставалось.

Он усмехнулся.

— Хорошо. Хотите держать тайны ремесла при себе — держите. Нам же важно, чтобы эти тайны поработали на интересы королевства.

— Поработают, мастш Тольскер. Только введите меня в курс дела. Пока что я узнал лишь, что во время бунта кто-то ограбил сокровищницу в Серой Башне, стащив королевские реликвии. Вы знаете, кто были эти люди?

— Поимённо — нет. Но в общих чертах — представляем. Бунт так быстро вспыхнул внутри дворцового комплекса, потому что на стороне заговорщиков была часть солдат — на территории дворца, внутри защитных стен, стоят казармы особых войск и дворцовой стражи. Почти все зачинщики бунта во дворце — новички, недавно устроившиеся на службу: полтора-два года назад. Вероятно, специально и устроились — ради участия в бунте. Они прорвались к воротам, открыли их, и потом уже внутрь хлынули те, что осаждали дворец снаружи. Воры — кто-то из них, из тех новичков. Но их было так много… А после того, как мы подавили бунт, многие разбежались, скрывшись в неизвестном направлении — так что мы и не знаем кого искать и где.

Я кивнул.

— А что конкретно украли, мастш Тольскер?

— Все три реликвии. Камень Отатиса, Амулет Отатиса и Перстень Отатиса.

Я снова кивнул, он продолжил:

— Я слышал, у вас особая манера ведения дела, мастш Рой. Говорят, вам обязательно нужно осмотреть место преступления и знать время, когда совершилась кража, и тогда вы с лёгкостью устанавливаете личность преступника, а потом быстро находите украденное и вора.

— Примерно так всё и обстоит.

— Тогда чего же ждать, мастш Рой? Давайте прямо сейчас к месту преступления и проследуем.

— Сейчас? — я растерялся. — В Серую Башню⁈

— Да, туда.

— В такой снегопад? — я указал на окно.

— Мы и так потеряли кучу времени, не обратившись к вам сразу. Не будем же терять более ни секунды. Ну, давайте, собирайтесь, собирайтесь.

Он вскочил с табурета и нетерпеливо заходил по комнате. Мне пришлось подчиниться, я обречённо встал, направился к входной двери.

Там стоял сундук, в нём лежали кое-какие вещи, другие висели на крючках на стене, и я принялся собираться. Самое главное, что мне было нужно — уже находилось на мне: перчатки и ушное украшение. Я надел зимнее пальто, сверху набросил накидку с капюшоном.

— Наслышан о вашей любви к капюшонам, — усмехнулся Тольскер.

Не сомневаюсь. Рассказы о капюшоновом сыщике с причудами — уже стали городской легендой. Но меня это не сердило, наоборот — из-за этих легенд клиенты шли ко мне валом. Их привлекало не только то, что сыщик Гордон Рой великолепно находит краденное и воров и за шесть лет не потерпел ни одного поражения, но и то, что он с причудами. Возможно даже, второе привлекало клиентов сильнее, чем первое.

Я слышал, люди на улицах распевали такую песенку:

'Гордон Рой, Гордон Рой,

проживает за рекой.

Капюшон он надевает —

преступленья раскрывает'.

Я достал из сундука сапоги, натянул их и объявил Тольскеру, что готов трогаться в путь. Он и двое подручных прошли к двери, а я прицепил к поясу кошель с деньгами — на всякий случай — и мешочек, в который положил трубку, кисет с курительной смесью и зажигательные палочки, вошедшие недавно в моду — «матчезы» — с их помощью разводили огонь.

Я поправил на ухе украшение. Это был кафф в виде ящерицы, сворачивающейся клубком, пытающейся укусить свой хвост. Я носил украшение на левом ухе. Кафф был сделан так, что образовывал вверху острый угол, из-за чего казалось, что левое ухо у меня — остроконечное. Прямо как у тех волшебных существ, которые тут же приходят на ум, когда речь заходит об остроконечных ушах. Как их там называют в детских сказках? Эль… Эли… Эльфи… Не помню.

Тольскер с удивлением и неодобрением посмотрел на меня, но промолчал — наверное, впервые видел, чтобы мужчина носил ушные украшения. И если знати подобную блажь ещё можно простить, то увидеть эдакое на простолюдине, вроде меня, было для него крайне странным.

Я запер дом, мы спустились по крыльцу и тронулись в путь. Снег валил как пух из разорванной перины, снежинки огромные и липкие, под ногами чавкало, в воздухе стояла сырость.

Я жил в приличном районе, отделённом от центра города речушкой. Место называлось «Район-за-Рекой», Риван-Сгаир. Тут стояли, в основном, двухэтажные дома, типа моего, имелись и лавки. Во внутренних дворах некоторых крупных домов разбиты сады. Район тихий, и жили здесь респектабельные граждане.

Как раз к соседнему дому подходила женщина, за которой шла служанка, нагруженная сумками и корзинами.

— Здравствуйте, мастш Рой! — крикнула соседка.

— Здравствуйте, мэдэмэ Элиза, — приветливо ответил я.

Меня здесь знают и уважают. Почти все обитатели района обращались ранее ко мне за помощью.