Серая чума

В путь, герои-дэвкаци!
Так велели праотцы!
Бум-бум! Бум-бум-бум!

Утихни, тоска, утихни, тревога!
Вождь за штурвалом, вождь знает дорогу!
Бум-бум! Бум-бум-бум!

Одна лишь у клана может быть цель –
Риф обогнуть, не попасть бы на мель!
Бум-бум! Бум-бум-бум!

Стучат барабаны, весла скрипят –
С эйстом сразиться драккары хотят!
Бум-бум! Бум-бум-бум!

Пушка не дремлет, готовит ядро –
Большому червю расплющит нутро!
Бум-бум! Бум-бум-бум!

Молот бьет, весло гребет,
Славно дэвкаци живет!
Бум-бум! Бум-бум-бум!

Силен дэвкаци, могуч и велик –
Это поймет и дитя, и старик!
Бум-бум! Бум-бум-бум!

Славься вовеки, народ дэвкаци –
Самые лучшие в мире гребцы!
Бум-бум! Бум-бум-бум!

Стекимо Стузиан смотрел на эту феерию физической силы и какофонического шума, восхищенно раскрыв рот. Ни одна паровая машина не сумела бы выполнить такую работу, какую выполняли эти волосатые великаны. Слаженно и ровно они вращали тяжеленные стальные бревна, именуемые у них веслами, и стопятидесятиметровые драккары шли на юго-восток с поразительной скоростью.

– Здесь очень шумно и плохо пахнет, маленький человек! – прокричал ему Хабум Молот, с легкостью перекрывая чудовищный рэп своей дружины. – Пойди лучше на камбуз, на палубе человеку не место! Пусть кто-нибудь покажет дорогу!

– Одана отведет! – предложила дочь Матурбана Рыбака, беря Крылатого Гонца за руку.

Девушка-дэвкаци вместе с еще тремя десятками таких же исполняла на «Чугунном Кулаке» роль «стюардесс». Они разносили гребцам еду и напитки, чистили палубу, перешучивались со своими отцами и братьями…

А в это время их матери и бабки стряпали на камбузе. В огромных количествах – шестьсот гребцов-дэвкаци потребляют пищу с чудовищной скоростью. А ведь кроме гребцов на каждом драккаре имелось еще великое множество пассажиров – остров покинул сразу весь клан!

Матросы драккаров путешествуют без особого комфорта. В обычное время гребцы работают в две смены – половина весел толкает драккар вперед, вторая половина спит, ест или просто отдыхает. Но спят и едят они там же, где гребут – их банки[59] широки и длинны, на них может с удобством разместиться даже такое крупное существо, как дэвкаци.

Стекимо признал правоту старого вождя и неохотно последовал за Оданой. На камбузе тоже было очень шумно, но пахло там не в пример приятнее. Седые старухи и матроны средних лет разговаривали очень громко, обмениваясь новостями и обсуждая все, что приходило на ум. И одновременно – готовили. В огромных корабельных котлах варились супы и каши, в специальных закрытых жаровнях пеклось мясо. Перед отплытием клан Огненной Горы забил почти всех своих уррогов и овец – перевозить их было невозможно, а оставлять на острове, обреченном на гибель, – глупо и бессмысленно. Сейчас в трюмах коптили и засаливали огромные груды мяса – путь предстоял не самый близкий.

– Ах, опять этот маленький и худой мальчик! – в ужасе воскликнула Рианга Сковорода – лучшая повариха всего клана. – Скорее, дайте ему чего-нибудь… вот, возьми, малыш!

Стекимо только пожал плечами. За неделю, проведенную на острове Огненной Горы, он привык, что местные тетки и бабки постоянно стремятся его накормить. Крылатые Гонцы и без того худощавые, а по меркам дэвкаци Стекимо вообще смотрелся изможденным дистрофиком. Женщин-дэвкаци это приводило в настоящий ужас.

Ему сунули железную миску с четырьмя странными предметами, похожими на черепашьи панцири… хотя это именно они и оказались. Жареные черепахи. На острове Огненной Горы они водятся в большом количестве, вкус у них отменный, и перед отбытием дети дэвкаци наловили их целую груду. Сейчас в трюмах ползали тысячи живых черепах – эти существа могут месяцами обходиться без пищи и воды, идеально подходя на роль «живых консервов».

– Ешь, малыш, может, станешь большим, как вождь, – ласково погладила его по волосам старая Рианга.

Исполинские драккары все больше удалялись от острова Огненной Горы, двигаясь на юго-восток. Хоровой рэп тысяч могучих глоток постепенно стихал. А к северу от острова над горизонтом неподвижно висела сизая туманная дымка – словно какой-то колосс вынырнул из океана и выдохнул клуб табачного дыма.

И из-за этой дымки за уходящим флотом наблюдали сотни глаз.