Серая дрянь

"ЭТО БЫЛО ЧТО-ТО СЕРОЕ", - единственное, что мог сообщить мальчик Генри срывающимся от страха и слез голосом, - "ЭТО БЫЛО СОВСЕМ НЕ ПОХОЖЕ НА РУКУ КАКАЯ-ТО СПЛОШНАЯ ОПУХОЛЬ, СЕРАЯ И СКОЛЬЗКАЯ".

Судя по рассказу мальчика, Ричи начал как бы заживо разлагаться.

Тимми, конечно, был насмерть перепуган, но, все-таки, нашел в себе силы, чтобы спросить: "Папа, что с тобой случилось?"

"Я не знаю", - ответил Ричи, - "но мне совсем не больно. Скорее, даже... приятно".

"Я схожу за доктором Уэстфэйлом", - сказал Тимми и бросился к выходу.

Услышав эти слова, Ричи дико задрожал под покрывавшим его одеялом всем телом и выкрикнул булькающим голосом: "Не смей! Остановись! Если ты сделаешь еще хоть один шаг, я прикоснусь к тебе и с тобой случится то же самое, что и со мной!" С этими словами он сдернул одеяло с головы.

Глава 2

К этому моменту рассказа мы уже были на перекрестке улиц Харлоу и Кев-стрит. Мне показалось, что с тех пор, как мы вышли от Генри, мороз стал еще сильнее. Но холоднее всего было от мурашек, которые волнами пробегали по моему телу от того, что рассказывал нам Генри. Поверить в то, о чем он нам говорил, было очень трудно, но кто знает, в жизни ведь случается всякое...

Я был, например, знаком с одним парнем по имени Джордж Кеслоу. Он был рабочим в бэнгорском департаменте коммунальных услуг и занимался ремонтом канализационных труб и подземных электрических кабелей вот уже пятнадцать лет к тому моменту, о котором я сейчас рассказываю. Однажды, всего за два года до его выхода на пенсию, с Джорджем произошел какой-то странный случай, вмиг изменивший всю его жизнь. Одним из тех, кто хорошо знал его и был последним, кто видел его в нормальном состоянии, был Фрэнки Холдэмен. Франки рассказывал, как Джордж спустился однажды в канализационный люк в Эссексе и ушел довольно далеко по канализационным коммуникациям в поисках какой-то вышедшей из строя трубы, которая требовала ремонта. Вернулся он бегом минут через пятнадцать. Волосы его за это время стали совершенно седыми, а застывшее мертвенной маской выражение лица и глаз - таким, как будто он только что побывал в аду. Едва появившись наружу, он, ни слова не говоря, отправился в контору департамента, получив расчет, а оттуда - прямиком в пивную. С тех пор его никто не видел трезвым ни минуты, а через два года он скончался от алкоголизма. Фрэнки рассказывал, что несколько раз пытался расспросить Джорджа о том, что же случилось с ним тогда, но каждый раз бесполезно - Джордж постоянно находился в сильном пьяном угаре и всегда был отрешенно-молчалив. Лишь один раз, немного придя в себя, он кое-что рассказал ему. О гигантском пауке, например, размером с крупную собаку и об его огромной паутине из прочных шелковистых нитей, полной запутавшихся в ней и погибших котят... Что ж, это может быть и плодом больного воображения спивающегося человека, изнуренного белой горячкой, а может быть и правдой. Одно я знаю точно - в разных частях земного шара нет-нет да и случаются, все-таки, такие невообразимые вещи, что если человек становится их очевидцем - он запросто может спятить, что и произошло, по-видимому, с Джорджем.

С минуту мы простояли на перекрестке этих двух улиц, решив немного передохнуть и собраться с силами. Ветер был настолько сильным, что мы едва держались на ногах.

- Так что же увидел мальчик, - нарушил, наконец, молчание Верти.

- Говорит, что увидел лицо отца, - ответил Генри, - но все оно было покрыто какой-то мертвенной студенистой массой серого цвета... за ней совершенно не было видно кожи. Он сказал, что этой отвратительной массой была насквозь пропитана вся его одежда, как будто она вросла в его тело...

- Боже милостивый! - перекрестился Берти.

- После этого он снова с головой закутался в одеяло и стал кричать на Тимми, чтобы тот поскорее выключил свет.

- Ну и погань! - воскликнул я.

- Да уж, - согласился Генри. - Приятного мало.

- Ты бы держал свой пистолет наготове, - посоветовал Берти.

- Разумеется, я его для этого и взял.

Тут мы снова двинулись дальше - вверх по Кев-стрит.

Дом, в котором жил Ричи Гринэдайн, находился почти на самой вершине холма. Это был один из тех огромных викторианских монстров, которые были построены разными там баронами еще на рубеже двух столетий. Многие из них превратились в наше время в обычные многоквартирные меблированные дома. Верти, задыхаясь от хлеставшего в его легкие через открытый рот морозного ветра, сообщил нам, что Ричи живет на верхнем, третьем этаже и показал на окна под самым скатом крыши, нависавшим над ними подобно брови человеческого глаза. А я напомнил Ричи о том, что он не дорассказал нам о том, что же случилось с мальчиком после этого.