Серая магия. Колдовской мир. Паутина колдовского мира

Лиа Фэйл из Туата де Дамани в Ирландии… Когда подлинный король ступал на него, то камень издавал громкий крик в его честь. Это был коронационный камень древней расы — одно из трех ее великих сокровищ. А разве до сих пор английские короли не держат под своим троном камень Скоун?

Но в Корнуэльсе был еще один камень власти — Сидж Перилос — «Сидение опасности». Говорили, что этот камень способен оценить человека, определить, на что тот способен, и предоставить его судьбе. Артур, при помощи Мерлина, открыл силу этого камня и поместил его среди сидений Круглого Стола. Шесть рыцарей пытались сесть на него — и исчезли. Потом пришли двое, знавшие его тайну. Они остались — Персиваль и Галахед.

— Послушайте, — Симон был жестоко разочарован, особенно потому, что у него появилась надежда. Петрониус свихнулся и выхода нет. — Артур и Круглый Стол — сказки для детей. Вы говорите так, будто…

— Будто это подлинная история? — подхватил Петрониус. Но кто скажет, что — подлинная история, а что — нет? Каждое слово из прошлого доходит до нас, сокращенное и искаженное обучением, предрассудками, даже физическим состоянием летописца, записавшим его для будущих поколений. Традицию создает история, но разве традиция совпадает с истиной? Как может быть искажена истина, даже за одно поколение? Вы сами исказили свою жизнь ложными показаниями. Но эти показания записаны и теперь стали историей, хотя и неверны. История записывается человеком и обременена всеми его ошибками. Как можно утверждать, что этот факт вымышленный, а этот — правдив, и знать, что ты не ошибаешься? В легендах много правды, а в истории немало лжи. Я знаю это, потому что Сидж Перил ос существует!

Существуют теории, чуждые здравому смыслу, но мы о них не знаем. Слышали ли вы о параллельных мирах, расходящихся после определенного момента? В одном из таких миров, полковник Трегарт, вы, возможно, не отвели взгляда в ту ночь в Берлине. В другом вы не встретились со мной, а отправились прямо на свидание с Сэмми.

Доктор раскачивался на пятках, как-будто под действием собственных слов и веры. И Симон, вопреки себе, почувствовал прилив энтузиазма.

— Какую же из этих теорий вы хотите применить к моему случаю, доктор?

Доктор снова облегченно рассмеялся.

— Немного терпения. Выслушайте меня, не считайте сумасшедшим, и я объясню, — он перевел взгляд с ручных часов на стенные. — У нас есть еще несколько часов. Итак…

И маленький человек начал рассказ, звучавший, как бессмыслица. Симон послушно молчал. Тепло, выпивка, возможность отдохнуть — этого было вполне достаточно. Позже все равно придется встретиться с Сэмми, но пока он отодвинул эту мысль в глубину мозга и сосредоточился на словах доктора.

Послышался мелодичный звук старинных часов. Еще три раза звонили они прежде, чем доктор закончил свой рассказ. Симон вздохнул, подчинившись этому потоку слов. Если бы только это была правда… Но у Петрониуса есть репутация. Симон расстегнул куртку и достал бумажник.

Я знаю, что с тех пор, как Сакарси и Вольверстейн встретились с вами, о них никто не слышал, — согласился он.

— Конечно, потому что они ушли в свою дверь. Они нашли тот мир, который всю жизнь подсознательно искали. Я уже говорил вам. Когда садишься на камень, перед тобой открывается дверь в мир, в котором ты дома. И ты отправляешься туда искать счастья.

— Почему же вы не попытались сами? — Симону это казалось самым слабым местом во всем рассказе. Если доктор обладает ключом от такой двери, то почему не использовал его сам?

— Почему? — доктор взглянул на свои пухлые руки, лежащие на коленях. — Потому что возврата нет. Только человек в отчаянном положении выбирает такой выход. В этом мире мы считаем, что сами контролируем свои поступки, определяем решения. Этот выбор не может быть изменен. Я много говорю, но все же не могу подобрать слов, чтобы выразить все, что я чувствую. Было много хранителей этого камня, и лишь немногие использовали его для себя. Может быть… однажды… но у меня не хватает храбрости.

— И вы продаете свои услуги преследуемым? Что ж, это тоже способ зарабатывать на жизнь. Интересно было бы почитать список ваших клиентов.

— Верно. Моей помощью пользовались многие известные люди. Особенно в конце войны. Вы не поверите, кто обращался ко мне после того, как от него отвернулось счастье.

Симон кивнул.

— Много известных военных преступников так и не найдено, — заметил он. — И странные, должно быть, миры открывает вам камень, если, конечно, все это — правда, — он встал и потянулся. Потом подошел к столу и пересчитал деньги. Старые, грязные, будто на них перешла часть грязи от дел, в которых они побывали. В руке у него осталась одна монета. Симон подбросил ее в воздух и она, звеня и подпрыгивая, покатилась по полированному дереву. Симон взглянул на нее и сказал:

— Возьму с собой.