Серая магия. Колдовской мир. Паутина колдовского мира

Тропа, ведущая на территорию фальконеров, была явно не рассчитана на обычного путешественника. Симон лишь силой воли заставлял себя не закрывать глаза, когда они двигались по краю пропасти и ноги его свисали над бездной.

Время от времени птицы поднимались в воздух и улетали вперед над глубокими долинами, а затем возвращались к своим хозяевам. Симону очень хотелось расспросить об этом странном союзе человека и птицы; ему казалось, что крылатые разведчики о чем-то докладывают своим хозяевам.

Отрад спустился со склона на более широкую дорогу. Но они лишь пересекли ее и снова углубились в бездорожную местность. Симон решил заговорить с человеком, за спиной которого сидел.

— Я новичок в этой южной местности. Разве нет дороги через горы?

— Есть торговые дороги. Мы держим их открытыми, это выгодно. Значит, вы и есть тот выходец из другого мира, который поступил на службу Эсткарпа?

— Да.

— Похоже, вас изрядно потрепало море.

— Человек не может командовать бурей, — уклончиво ответил Симон. — Мы живы… И на том спасибо.

— Поблагодарите и за то, что вас не унесло дальше к югу. Грабители Верлейна многое извлекают из моря, но не заботятся о живых людях. Настанет день, — голос всадника звучал угрожающе, — и Верлейн поймет, что стены и рифы — недостаточная защита. Там, куда ступит герцог, уже не будет места для костра грабителей, скорее всего, разгорится целый пожар.

— Верлейн принадлежит Карстену? — спросил Симон. Он везде, где только можно, собирал факты, собирал штрих за штрихом в картине мира.

— Дочь лорда Верлейна должна была выйти замуж за герцога. Эти иноземцы считают, что право наследования переходит и к женщине! И поэтому герцог мог бы претендовать на Верлейн из-за его богатств, извлеченных из моря, а главное — из-за того, что Верлейн дает возможность захватить береговую линию. Издавна мы отдавали свои мечи торговцам, хотя море — не наше поле битвы. Может, и мы вмешаемся, если понадобится.

— Вы оказывали помощь и людям Салкаркипа?

Птичья голова на шлеме резко кивнула.

— На кораблях Салкаров мы прибыли из-за моря, гвардеец! И Салкары имеют право ожидать нашей помощи.

— Но больше они не ждут! — Симон не знал, почему сказал это, и тут же пожалел о своей несдержанности.

— Вы несете новости, гвардеец? Наши соколы летают далеко, но все же не до северных пещер. Что случилось с Салкаркипом?

Симон колебался, не зная, что ответить. В это время над ними завис в небе сокол и хрипло крикнул.

— Отцепитесь и спрыгните! — резко приказал всадник. Симон повиновался и четверо гвардейцев остались на тропе, а фальконеры осторожно двинулись вперед. Корис подозвал к себе остальных.

— Засада, — он побежал за всадником, вскинув на плечо топор: стройные ноги быстро несли его и лишь Симон смог держаться рядом с ним. Впереди послышались крики и звон металла о металл.

— Силы Карстена? — выдохнул Симон, поравнявшись с капитаном.

— Не думаю. В этой пустыне живут стоящие вне закона, и Валин говорит, что они становятся смелее. По моему мнению, это лишь часть общей схемы. Ализон угрожает с севера, Колдер поднимает голову на западе, ожили разбойничьи банды и пришел в движение Карстен. Давно уже волки и птицы мечтают вонзить когти в Эсткарп. Хотя они непрерывно ссорятся между собой из-за добычи. Некоторые люди переживают вечер и уходят во тьму, защищая остатки того, что они уважают.

— И это вечер Эсткарпа? — решился спросить Симон.

— Кто может сказать? А, вот и они!

Они смотрели вниз на торговую дорогу. Там кипела битва. Всадники в птичьих шлемах спешились, потому что дорога была слишком узка для кавалерии. Они теснили разбойников. Но на склонах прятались снайперы и немало их стрел нашли свою цель среди фальконеров.

Корис прыгнул в углубление, в котором скрывались два таких снайпера. Симон, подобрав камень, обрушил его на противника, готовившегося вступить в схватку. Лишь одно мгновение понадобилось ему, чтобы снять с тела врага самострел и другое вооружение и вступить в битву.

С криками летели соколы, клюя лица и глаза, раздирая тело жесткими когтями. Симон выстрелил, прицелился, снова выстрелил, с угрюмым удовлетворением встретив свой успех. Часть горечи от поражения Салкаркипа рассеялось.

Послышался резкий сигнал рога. Над долиной яростно заметался разорванный флаг, и те разбойники, которые все еще сопротивлялись, побежали и скрылись в скалах, где их не могли преследовать всадники. День быстро клонился к вечеру и все вокруг заполнилось тенями.

Скрыться от людей можно, но спрятаться от соколов гораздо труднее. Те камнем падали вниз и часто вскрик боли свидетельствовал о том, что они настигли добычу. Симон увидел на дороге Кориса. Тот держал в руке топор, лезвие которого было выпачкано чем-то темным. Он что-то говорил фальконеру. Остальные сокольничьи ходили между телами, время от времени наклоняясь и нанося короткий удар мечом.

Симон занялся подгонкой вооружения, стараясь не смотреть на эту работу.