Серая магия. Колдовской мир. Паутина колдовского мира

— Будьте уверены, леди, мы используем любое оружие, данное нам судьбой. Маяки горят, наши армии и корабли движутся!

Хотя земля под Симоном качалась, он встал. Та, что сидела слева от него, быстро положила руку на стол, не коснувшись его руки. Не выразила она в словах и того отказа, который выражался каждой линией ее тела.

— Война, которая начинается в соответствии с вашей Силой, — заговорил Симон, обращаясь к ней, как будто они были одни, — ведется по обычаям Эсткарпа. Я же знаю другие способы ведения войн. Я участвовал в вашей игре, леди, а теперь сыграю в свою!

Он отошел от стола и подошел к капитану, который встал и нерешительно положил руку на стол. Брайант смотрел на фигурку перед собой. Она лежала, но оставалась нетронутой.

— Я никогда не претендовал на обладание Силой, — сказал Брайант глухим, хотя и мягким голосом. — Похоже, я потерпел неудачу. Может, меч и щит послужат мне лучше.

Корис шевельнулся, как бы возражая, но волшебница, которая была с ними в Карсе, быстро заговорила:

— Для всех, кто едет или плывет под эсткарпским знаменем, существует свободный выбор. И никто не должен мешать этому выбору.

Властительница кивнула в знак согласия. Так, втроем, они и вышли из палатки: Корис, напряженный, живой, с прекрасной головой на гротескных плечах, с раздувающимися ноздрями, как будто он ощущал в воздухе нечто большее, чем запах соли; Симон, двигающийся медленно, чувствующий, как усталость охватывает его, но поддерживаемый желанием увидеть конец приключений, и Брайант, надевший на голову шлем, обернувший вокруг шеи металлический шарф: и глаза его смотрели прямо, как будто привлеченные чем-то или удерживаемые чем-то большим, чем его воля.

Капитан обернулся, когда они достигли лодок, ждавших, чтобы перевезти людей на корабли.

— Поплывете за мной на передовом корабле. Вы, Симон, будете служить проводником, а вы…, — он посмотрел на Брайанта и заколебался. Но юноша, вздернув подбородок, вызывающе посмотрел ему в глаза. Симон почувствовал, что между ними происходит что-то, касающееся только их двоих, и ждал, как встретит капитан вызов Брайанта.

— Вы, Брайант, поедете с моими щитоносцами и будете находиться с ними!

— А я, Брайант, — ответил юноша с вызовом, — буду стоять за вашей спиной, капитан Эсткарпа, когда понадобится. Но в этой или любой другой битве я сам распоряжаюсь своим мечом!

Казалось, Корис собирался возразить, но их окликнули с лодок. И, пробираясь через прибой Симон заметил, что юноша постарался разместиться в маленькой лодке, как можно дальше от своего командира.

Передовой корабль эсткарпского флота был небольшим рыбацким судном, и гвардейцы стояли на нем плечом к плечу. Остальные корабли шли сзади.

Они были уже достаточно близко, чтобы видеть флот, гниющий в гавани Горма, когда послышался оклик: салкарские корабли, с их смешанными экипажами из фальконеров и уцелевших Салкаров вытянулись в линию.

Симон понятия не имел, в каком именно месте он пересек барьер во время своего бегства из Горма. Быть может, он ведет корабли прямо к гибели? Им остается только надеяться, что игра Силы ослабит или снимет этот барьер.

Симон стоял на борту рыбацкого корабля, всматриваясь в мертвый город и ожидая первых признаков барьера. Или раньше на них нападет один из металлических кораблей?

Ветер заполнял их паруса и перегруженные корабли резали волны. Корпус из гавани, у которого сохранились достаточные оснастки, чтобы уловить ветер, двигался поперек их курса, и длинная лента зеленых водорослей замедляя его ход.

На палубе этого корабля не было видно никаких признаков жизни. С одного из салкарских кораблей взметнулся шар, неторопливо поднялся в воздух и обрушился на палубу блуждающего судна. Из проломленной палубы взметнулось пламя и начало жадно поглощать сухое дерево. Корабль, пылая, уплыл в океан.

Симон, охваченный боевым возбуждением, улыбнулся Корису. Он чувствовал, что они миновали первую опасность.

— Мы миновали ваш барьер?

— Да, если только они не передвинули его ближе к берегу.

Корис положил подбородок на рукоять топора Вольта, осматривая то, что некогда было цветущим городом. Он улыбался, как волк, показывающий свои клыки перед схваткой.

— Похоже, что на этот раз Сила сработала, — заметил он, — теперь пора и нам приниматься за дело.

— Не нужно недооценивать врага, мы миновали только первый его барьер, может быть, самый слабый, — первоначальное радостно-оживленное настроение Симона исчезло также быстро, как и появилось. Вокруг него были мечи, щиты и самострелы. А в сердце столицы колдеров их ждало оружие, созданное наукой, на столетия опередившей этот мир: в любой момент можно было ожидать неожиданностей.

Они уже плыли по гавани, вынужденные отыскивать проходы между полуразрушенными кораблями, в Сиппаре по прежнему не было признаков жизни. Угрожающая тишина мертвого города окружила воинов, уменьшая их рвение, ослабляя чувство триумфа, вызванное благополучным преодолением барьера.