Серая Площадь

– Мы падаем! – Истошно завопила пышная Мари, – Гарольд, сделай что-нибудь! Перехвати управление! Не сиди как пень! Гарольд! – Женщина обхватила мужа толстыми руками-питонами и громко зарыдала.

– Всем оставаться на своих местах и немедленно пристегнуться! – Стюардесса безрезультатно пыталась угомонить разъяренных и напуганных людей, беспомощно вырываясь из лап Мари. Но паника, воцарившаяся в салоне, была сильнее её бьющихся о стены слов.

Склонная к необыкновенному спокойствию во время чрезвычайных ситуаций Ребекка вцепилась в брата, как в спасательный круг – ребёнок, не умеющий плавать.

– Мне страшно, – несвойственно для себя пропищала девочка, – очень страшно.

– Тихо, – попробовал успокоить сестру Эрик, – всё будет хорошо.

Вся его ненависть к Ребекке, к её дурному характеру куда-то мгновенно испарилась. Никогда прежде ему не было так страшно за свою младшую сестру. Он вновь и вновь произносил какие-то слова, которые, по идее, должны были успокаивать, подбадривать. Но голос без конца предательски срывался и, дрожа, проваливался в пятки, больше угнетая и пугая, чем успокаивая и подбадривая.

– Просто пристегнись и слушай, что говорит стюардесса, – заплетающимся языком скомандовал Эрик, ощущая вибрацию терпящего крушение самолёта.

Лампочки в сумасшедшем темпе замерцали и начали гаснуть одна за другой, вдребезги взрываясь над головами пассажиров и вызывая беспрецедентный хаос, облёкший каждого на борту самолёта, кроме разве что дремлющего подле Эрика дедка. Оставаясь, почитай, в кромешной темноте, обезумевшие люди надрывали глотки, кричали и звали на помощь, перебивая несчастную стюардессу и не давая той вставить ни слова. Орущий хор заглушала Мари, высокомерно нарушающая все правила поведения при авиакатастрофах – её тучная фигура грозно повисла над хрупким силуэтом стюардессы, перегораживая дорогу, а гнусавый бас приказывал объяснить ей, королеве авиалайнера, что, собственно, происходит. Гарольд, казалось, охваченный смятением больше прочих, лупил своей тростью всё и всех подряд, пробивая себе путь к спасительному, как ему, наверное, представлялось, выходу. Он отважно взмахивал тростью, ударяя несчастных и без того напуганных людей по рукам и ногам, толкался и несколько раз даже кого-то укусил ради цели, ведомой лишь ему. Замахнувшись на мужчину в чёрном пальто, Гарольд замер.

Спящий неподалеку от Эрика старик не был единственным, кто не нервничал и не суетился. В отличие от других людей, незнакомец в пальто оставался хладнокровно спокойным – странный пассажир пил взявшееся непонятно откуда красное вино (ведь стюардесса так и не дошла до кресла мужчины). Лёгким движением кисти человек в пальто перехватил трость, с интересом покрутил её в своих руках и вернул застывшему владельцу.

– Неплохая вещь, не правда ли? – Властным тоном обратился он к Эрику.

Щёлкнув пальцами, мужчина встал на ноги и огляделся по сторонам. Время словно замерло, а лампочки снова замерцали бледным светом, быстро возвращая свою целостность. Тьма отошла, и Эрик смог лучше разглядеть незнакомца. Бесспорно, это был он – таинственный мужчина из сна. Некогда прекрасное лицо покрылось гнилью, а почерневшая плоть всё так же свисала кусками, наводила ужас и отвращение на слабый организм юноши.

– Позволь представиться, – высокий ледяной голос незнакомца был пропитан весельем и иронией. Похоже, происходящее мужчину забавляло или даже немного радовало. – Кое-кто из людей называет меня смертью, я же предпочитаю, чтобы меня называли Клеменс.

– Я видел тебя, – сдавленно произнёс Эрик, – на той площади. Ты приходил ко мне во сне.

– Насчёт того, кто к кому приходил, я бы поспорил, – Клеменс мрачно ухмыльнулся, – это ты посетил Серую Площадь.

– Серую Площадь? – бестолково повторил Эрик, слушая глухое эхо своего испуганного голоса.

– Своеобразное название для пристанища всех мёртвых, правда? – Клеменс выжидающе взглянул на Эрика, верно зная, что тот сейчас ему скажет.

– Я ничего не понимаю. Вы хотите сказать, – юноша прикусил губу, – я был в мире мёртвых?

– Грамматически, – вздохнул мужчина в чёрном пальто, – неверно. Теоретически – верно. А вот с практической частью – непонятно. Дело в том, Эрик Беккет, – он дружелюбно, несмотря на весь свой устрашающий вид, улыбнулся ему, – на Серую Площадь не так просто попасть. Существует огромный ряд условий, позволяющий человеку переступить барьер между двумя мирами, и главное условие – человек должен умереть.

– Стало быть, – напряженно проговорил Эрик, падая в свободное кресло, – я умер?

– Нет. Не умер.

– Тогда как я оказался на Площади? Просто скажите мне всё как есть, не мучайте меня, – Эрик почувствовал, как начинает задыхаться. Больше всего на свете он не хотел, чтобы погибала его сестра. Клеменс, прочитав его мысли, тихо успокоил:

– Твоя сестра не погибла, в отличие от всех остальных в этом салоне. Ты был прав в своих ощущениях. Эрик Беккет, ты действительно стал очевидцем авиакатастрофы. А твоя сестра сейчас дома, в безопасности.