Серая радуга (СИ)

— Я… не знаю? — медленно выговорила Бестия, нашарила ближайший стул и тихо-тихо опустилась на него. На ее лице было тревожное, неуверенное и чуточку обиженное выражение. — Пятый паж… никто для него. Я ведь понятия не имею, какой он, хотя миллионы раз представляла себе его возвращение, видела это в снах…

— Да, я тоже, — печально заметил Мечтатель, — но это обычно бывало в кошмарах.

Бестия очнулась, взглянула на него, и теперь ее лицо было почти испуганным. Но только на секунду — а потом там возникло обычное надменное выражение.

— Не спрашивай пока что ничего, — Экстер кивнул в ответ на это, Бестия поднялась и прибавила: — Мечтатель, у меня есть к тебе разговор.

Удивленный директор отошел было от двери, но был решительно остановлен.

— После. Как только ты вернешься.

— Когда вернусь? Но, Фелла, если этот разговор важен… я не тороплюсь, и ты можешь совершенно спокойно…

— Я сказала — после того, как вернешься! — рявкнула Бестия тоном, который в норме приберегался для неучей-практёров. — Я знаю тебя, Мечтатель, и надеюсь, что Магистры тоже не скажут тебе ничего важного, иначе ты просто заблудишься в пещере оскальников, поскольку не умеешь ходить и думать одновременно. Ты всё сказал? Тогда остальное услышишь от меня через сутки. Если, конечно, не собьешься с курса на обратном пути за сочинительством очередного венка сонетов.

— Фелла, я…

— И не вздумай опять увиливать от своих обязанностей или пробовать интриговать — хватило истории с Зерком в прошлом году!

— Фел…

— И, раз уж намечается участие в этом безумии Магистров, — может быть, ты передашь Синему мое мнение насчет твоего руководства артефакторием? Обязательно озвучивать, или ты это мнение помнишь? Не волнуйся, оно не успело измениться! Так ты собираешься уходить, или этот шаг потребует от тебя трехчасового исполнения баллад на тему Оскальной Пещеры?

Пораженный Мечтатель молча уставился на Бестию. Директор явно не понимал, какая нежить ее покусала, но решил не ждать, пока обожаемая завуч накрутит себя до рукоприкладства — а нрав Бестии позволял и такое развитие событий.

— Я собираюсь, — почти неслышно сказал он, делая шаг за дверь собственного кабинета и не оглядываясь больше.

Бестия, оставшись одна, яростно выдохнула и зыркнула на качавшие головками колокольчики в вазе на столе. В цветках была заметна явная укоризна.

— После, — тяжело, сквозь зубы уронила Бестия в пустоту комнаты. — После поговорим, Мечтатель.

И прозвучало мрачное и похожее на попытку оправдаться перед тем, кто уже покинул эту комнату:

— Не хватало этим тварям в Оскальной твоей улыбки…

* * *

Макса попытались убить в очередной раз на рассвете. Один из новичков, тот самый «идитывболото», ненавязчиво поджидал Ковальски у двери. С бутылочкой настойки из селезенок вулкашек. Бутылочка была позаимствована из целебни Озза, и малейшая капля этого яда отправила бы Макса на тот свет, если бы не охранные артефакты по периметру комнаты. Ковальски открыл дверь, здраво рассудил, что ничего хорошего бутылочка и выражение лица подростка не сулят, и заорал: «Тревога!», — активировав щиты, которыми Фрикс увешал его комнату накануне. Бутылочка беспомощно размазалась о первый же щит, подросток упал и забился в конвульсиях, Макса согнуло чуть позже, когда артефакты решили восполнить энергопотери за его счет. В результате Бестии пришлось разносить решительно всех: Озза, в хозяйстве которого нашелся яд такого уровня; звено, которое привело переростка и не заметило, что им управляют; Фрикса, который ставил щитовые артефакты так, будто в комнате жил маг или артемаг…

— Вот нечт болотный, а я-то думал: о чем я забыл? — треснул себя по лбу артефактолог. — Макс, ты уж извини. Нужно было напоминать, что ты человек, а то как-то…

Ковальски, бледный и стучащий зубами о кружку с укрепляющими зельями, отнял ее от губ и выдавил:

— Знаешь, Фелла, ваша охрана доконает меня быстрее, чем любые наемники.

— Заткнись и пей! — когда Фелла была в бешенстве, лучше было не вставлять незапланированных реплик. — Фрикс, если такое повторится, я клянусь, что переведу тебя в Производственный Отдел…

— …печальный день для Пиона и его работничков…

— Молчать! Я повешу на тебя все учебные часы и всех новичков, какие прибудут! Дара…

Дара схлопотала едва ли не самый серьезный разнос, но это были еще цветочки по сравнению с тем, как она себя чувствовала.

— Идиотка… как же, давайте налаживать отношения с новичками, давайте на них посмотрим, как на людей… заторможенность мышления! Речь! Реакция, выражение лица! И не догадалась проверить на артефакты подчинения! Меня нужно сдать в Хламовище! Я хуже вещи: вообще не умею мыслить!

Кое-кто из новичков воззрился на Дару с интересом. Кроме Наиды, которую уже успели прозвать в Одонаре «хворобой»: за вечное выражение лица и странные пристрастия. В данный момент творческая девочка сооружала что-то, похожее на темный артефакт, который во внешнем мире зовется куклой вуду.