Серая радуга

Нежить кинулась в разные стороны, панически натыкаясь на щиты, урча и воя — закопаться под корни, схорониться в кустах, только бы не попасть под удар! Маги и люди из разбойного братства вопили, падали на колени, ругались, пытались отползти… Больше половины бросились назад, догадавшись — чем это может кончиться. Артемаги в синем тоже отступали, но организованно — сомкнув ряды и защищаясь от эха ударов Бестии мощными щитами. Фелла двинулась вперед. Медленно, время от времени касаясь серпа, который теперь «работал» по высшей нежити, скаля зубы от напряжения и просто перемалывая своей магией все, что оказывалось на ее пути.

Дара сглотнула, сообразив, насколько Фелле приходилось сдерживать свою мощь во время их стычек все эти годы. Жаль, времени обдумать это всё не было: нападавшие поняли, что Фелла им не по зубам и с удвоенными силами бросились на тех, кто ее прикрывал. Лицо Дары оказалось забрызганным кровью и желчью нежити, хлыст взлетал и опускался с мрачной равномерностью, Нольдиус теперь оказался за спиной у артемагини, огненным артефактом ему опалило левую руку, и он старался поменьше ею двигать, но прикрывать умудрялся и так…

Бедный отличник действовал почти на автомате, причем на физиономии у него застыл искренний ужас перед собственными деяниями. Это он-то тут, в крови, грязи и слизи бьет во все стороны магическими посылами и совершенно не думает об имидже, и волосы растрепались, и слава Светлоликим, что ему не приходится занимать позицию Дары, потому что там он бы не продержался пяти минут!

Он так увлекся ведением боя, что не увидел сразу, как Дара выронила хлыст, согнулась и упала на колени в вытоптанную, покрытую кровью траву. Вернее, просто не поверил этому, потому что секунду назад она как ни в чем не бывало взмахивала артехлыстом, и противников, вроде бы, вблизи не было видно. Ухо резанули крики, и Нольдиус невольно дернул головой в сторону позиций Фрикса: кажется, тот тоже корчился, только держась за виски, но его прикрытие не теряло времени понапрасну…

С опозданием Нольдиус сообразил, что прикрытие Дары — это он сам, дернулся вперед, устанавливая дистантные щиты, но было поздно: наймники из Разбойного Братства заметили слабое место. Щиты Нольдиуса дрогнули и разлетелись, оставляя Дару беззащитной.

Она как раз попыталась подняться, когда по ней нанесли три первых удара.

Бестия в этот момент была там, где должна была: разносила в пух и прах всех идиотов, которые рискнули попасть под ее магический пресс. Она заметила, как упала Дара, боковым зрением, вот только была слишком далеко, — ее сектор был намеренно велик. Когда Убнак попытался на это указать, ему выдали в ответ: «Это чтобы я не поубивала сгоряча вас. А то давно хочется».

Но паж Альтау — это не только мощь и мастерство боя.

Магия Бестии распределилась по конечностям, разлилась по венам, рванула в мышцы, уходя в скорость. Руководитель звеньев обратилась в вихрь, сорвалась с места и мгновенно возникла перед Дарой. Три магических удара разбились о щит Бестии, а новых наемники нанести не успели: вслед за Феллой устремился ее серп.

— Какой артефакт это вызвал? — рявкнула Бестия, не тратясь на простые «что с тобой?».

Дара молчала. Она успела подняться с колен и даже поднять свой хлыстик — в полной готовности, если что, опять вступить в бой.

В бой вступать оказалось не с кем.

Нежить торопливо отхлынула, наемники разбегались, артемагов в темно-синем уже не было видно на поле боя.

И было как-то тихо. Ни визга, ни залпов ругательств, ни свиста летящих стрел, ни шипения пламени.

— Отбились, что ль, — недоуменно выговорил Убнак.

Бестия окинула поле боя коротким взглядом, тряхнула головой и выкрикнула надрывно:

— Щиты на максимум!

Щиты и без того держали все и или почти все. Но от этого щиты не спасли.

Мир секундно раскололся перед глазами — у каждого защитника арктефактория. Раздирающий холод липким болотом полился внутрь, сил не стало, и подкосились ноги, и вместе с серой радугой с неба навалилась тупая безнадега: вот он, Арктурос, всё кончено…

Бестия упала вместе с остальными, и за полсотни шагов от нее на траву с жалобным вскриком осела Мелита. Этот звук был очень тихим, почти неразборчивым за другими, но для Кристо прозвучал громче любых криков и страшнее холода у него внутри. Колени, точно, подламывались от слабости, но Кристо все-таки кинулся к девушке, с которой они в пылу боя разошлись шагов на десять. В голове тупо сидела только одна мысль: если он будет валяться, когда вернется нежить… если будет…

Не будет. Второй удар Арктуроса был последним — и куда слабее первого, словно бы вскользь, походя. Будто бы кто-то, стоявший в стороне, решил: так уж и быть, потрачу еще немного сил драгоценного артефакта, а то что-то уж слишком затянулось дело. Но главное было достигнуто: артефакторы Одонара обессилели, и тогда нежить бросилась вперед с новой яростью.