Серая радуга

Гвардия Магистров была сметена и растерзана нежитью, последние двое гвардейцев, пытаясь удержать щиты, отступали к Пещере. И прикрывали при этом Магистров, которые и сами уже вступили в бой. Алый творил искусную телесную магию — с его пальцев слетали ураганы, мудреные спирали, закручивающимися огненными вихрями, магия поднимала здоровенные валуны — и роняла на нежить. Та кишела вокруг — низшая и высшая, лезла напролом, как слепая, распадаясь в пыль, растекаясь слизью — и всё равно, не прекращая шествия.

Аметистиат пользовался амулетами и стоял против магов — те шли под защитой нежити, с закрытыми темной тканью лицами — разбойное братство. Они прикрывались маскировочными чарами, швырялись зачарованными кинжалами и дротиками, совершали дикие прыжки — в ход шла телесная магия — по временам так просто взлетали в воздух. Но Фиолетовый неизменно вышвыривал перед собой следующий артефакт — монету, или брошь, или подвеску — и маги валились с ног, засыпали, сковывались льдом…

Оранжевый Магистр предавался буйству и изумлению. Янтариат, отвечавший за мир в Целестии, впал в боевую горячку и угнал в гущу врагов с мечом наперевес. Из гущи слышались взвизги нежити, радостный рев: «Оторвашечки!!» и глухие ругательства магов, которые попали под раздачу.

Экстер Мечтатель застыл на пороге пещеры и, задохнувшись, оглядел эту кучу-малу: ало-черная волна нежити, вспышки боевой магии, окровавленные тела гвардейцев и нападавших вперемешку… И яркое оранжевое пятно — Янтариат в гуще схватки.

Потом директор артефактория растерянно схватился за меч, качнул головой, словно очнувшись, и взялся за дудочку.

Ни того, ни другого не понадобилось: Магистры и оставшиеся в живых охранники справивлись сами. Нежить перестала лезть, разразилась хриплыми воплями и дала стрекача, нападавшие маги заслонились щитами и начали отступление. Отходили они как-то медленно и тяжело, будто земля шагов за пятьдесят вокруг Оскальной предвратилась в болото.

— Сейчас догоню и поясню всё подробно! — проревел им вслед Янтариат. Огляделся, ища противников, встряхнулся и потопал к остальным, бурча: — И подумать только, что эти твари осмелились на нас напасть, вероломные сволочи.

Аметистиат цыкнул на него из-под капюшона. Алый устало выпрямился, зазвенев колокольчиками в опаленной бороде. Вытер копоть со лба и выговорил устало:

— Мы не ждали здесь засады, Экстер. Они напали внезапно, наша охрана приняла на себя удар, это затянуло бой… но нам всё же пришлось вмешаться в конце концов. Думаю, Нежитный пакт, в таких условиях…

Директор молчал и не слушал. Он, окаменев, запрокинув голову, смотрел в небо.

Надвое перерезанное чёткой полосой, сплошь состоящей из серо-стальных оттенков.

Лицо Экстера было бледно, губы чуть заметно подергивались.

— А, — мрачно сказал Рубиниат, — да, похоже, что ваши вести, Экстер, запоздали. И мы знаем ответы. Если только они сказали вам — где мы можем…

— Третья фаза, — прошептал директор серыми губами. — Третья фаза?

Резко провел рукой перед лицом, словно снимая пелену, потом развёл пальцы в стороны, как будто нащупывал какие-то стены…

Вдалеке раздался лёгкий треск — и словно вовне с места сдвинулась невидимая ось. Дышаться стало легче, пропала мертвая тишь, в которой не было даже воплей проигравшей нежити. В пальцах директора медленно стирались в пыль маленькие часики с насмешливо подрагивающей стрелкой. На медной крышке была выгравирована змея, пожирающая собственный хвост.

— Кронов круг, ускоритель времени, — прошептал Экстер. — Временная ловушка.

— Как?! — возмутился Янтариат, прищуриваясь маленькими глазками на то, что было часиками. — То есть, они нас так-таки подловили? Это сколько ж мы потеряли — два часа или три?

Директор Одонара отряхнул пальцы. Затем буднично и как-то очень просто шагнул к Алому Магистру и взял его за отворот алого камзола.

— С вашей стороны — это не лучшее… — начал было тот, и вдруг осекся.

— Вы знали, — шепотом уронил Мечтатель. — Кронов Круг требует подготовки и серьезных анимагов на активацию. Они были предупреждены, что мы сегодня будем здесь. Вы знали, когда вызывали меня в Семицветник, когда направляли к оскальникам. Вы подарили ему время. На что?!

Алый Магистр только молчал, глядя ему в лицо, в потемневшие бледно-голубые глаза — теперь они казались фиалковыми. Пожалуй, молчал с ужасом, так что заговорил Аметистиат.

— Вы знаете сами, Экстер. С вашей проницательностью… вы уже догадались. Или вам сказали оскальники — не имеет значения. Если это хоть немного вас приободрит — мы хотели поставить вас в известность. До того, как поняли, что вы предпочтете разделить участь Одонара.

Мечтатель пошатнулся, и Рубиниат воспользовался этим — торопливо шагнул назад, разомкнул пальцы Экстера на своей мантии, рискнул даже пригладить бороду и заговорил скучливо, тоном бюрократа: