Серая сестра (ЛП)

Стекло молча наблюдал за происходящим. Непритязательная командирская манера Ноны была замечательна. Девушка заставила лордов Сис спешить, чтобы выполнить ее приказ.

Чайник развернулась и рассыпала ежи по ступенькам:

— Лучше поторопитесь, настоятельница, они идут.

Стекло кивнула и последовала за Карвоном Йотсисом. Чувство срочности овладело всеми, и гости в своих грязных нарядах поспешили к экипажу. Он выглядел достаточно большим, чтобы вместить их всех, хотя там не будет места для скромности. Понадобилось бы восемь лошадей, чтобы тащить его, и никакие лошади не протащат их через запертые ворота. Что могла сделать одна девушка, Стекло не могла себе представить, но она взмолилась, и Нона пришла. Так что теперь она должна верить.

Нона протянула руку, взяла фонарь у одного из проходивших мимо гостей и разбила его о кучу сена. Она указала на вилы:

— Заблокируй лестницу. — Регол двинулся, чтобы начать работу, в то время как остальные стояли в ужасе.

— Ты сожжешь нас заживо!

— Она сумасшедшая. Посмотрите на нее!

Воздух уже обжигал лицо Стекла, глаза щипало. Воспоминание об обожженной руке вернулось к ней, но не о нереальный мучениях во время ожога, а о долгих темных страданиях от боли в последующие недели. Она надеялась, что план Ноны простирается дальше поджога дворца.

Нона проигнорировала протестующие возгласы:

— Терра, убедись, что лошади могут выйти.

— Но... — Терра подняла сломанное запястье.

— Просто сделай это.

Нона захромала к экипажу Шерзал. Чайник захромала за ней. Клера погналась за ними обоими.

— Сгореть заживо в карете. Это и есть план? — Она остановилась как вкопанная. — Шерзал мне нравилась больше! — Позади нее послышалось паническое ржание лошадей.

— Мне и самой интересно, что это за план, — сказала Чайник. Позади нее пламя прыгало по сену, дым поднимался от лестницы в подвал. Регол выбрался из дыма, кашляя и вытирая глаза.

— Я пойду по Пути, — сказала Нона. — Откройте двери! — Она махнула рукой в сторону главного входа в конюшню. Двое инквизиторов подбежали к нему, чтобы вытащить запирающий засов.

— Ты не сможешь! — сказала Чайник. — Не так быстро. Ты ходила час назад!

Сама Стекло никогда не ходила по Пути, но она слышала рассказы Сестры Сковородка. Изредка старуха — от монастырского вина у нее развязывался язык — рассказывала о прошедших днях и о деяниях величайших Святых Ведьм. Идти по Пути всегда опасно, особенно слишком далеко. Возьми себе слишком много силы, и это разорвет тебя на части. Требовалось время, чтобы прийти в себя. Когда крайность заставляла Святую Ведьму слишком рано возвращаться на Путь, это всегда заканчивалось катастрофой, часто для всех вокруг. Старая поговорка гласила: «семь лун, чтобы быть уверенным». Некоторые из величайших шли снова после единственной луны, единственной ночи, чтобы восстановить свои силы, и для некоторых из них это была последняя луна. На отвесной стене Кулака Хеода, огромного замка неподалеку от Ферратона, где выросла Стекло, виднелся шрам в несколько ярдов в поперечнике и футы глубиной, а посреди него — фигура человека, выгравированная на почерневшей скале. Учительница Сестры Сковородка, Сестра Гвоздь, погибла там, защищая замок от армии мятежного короля. В первый раз она шла по Пути на рассвете, и попыталась во второй на закате того же дня.

Ара поспешила обратно из кареты, чтобы помочь Мелкиру поднять Дарлу с ее места отдыха среди тюков сена.

— Ты больше не можешь идти, Нона. — Ара боролась с весом Дарлы. — Ты же знаешь, что не можешь.

Нона открыла было рот, чтобы ответить, но замерла. Стекло поняла, что до этого момента Нона не видела послушницу-геранта, лежащую среди тюков сена.

— Дарла... — Нона выронила меч. — Что они с тобой сделали? — Через мгновение она уже была рядом с девушкой, склонившись над ней, не обращая внимания на потрескивание огня, поднимавшегося к реву. — Что они с тобой сделали? — Она провела дрожащими руками над ранами Дарлы, в нескольких дюймах над ними.

Дарла лежала бледная, с посиневшими губами.

— Что задержало тебя... коротышка? — Дарла выдавила улыбку, затем поморщилась и закашлялась. Темная кровь текла по ее губе, стекала по подбородку.

Нона обернулась и посмотрела на людей, стоявших вокруг нее: Стекло, Мелкира, Ару, Чайник. Она уставилась на монахиню.

— Ты можешь ей помочь.

— Нона... — Чайник опустила глаза и покачала головой.

— Ты можешь! У тебя есть припасы. У тебя есть... — Нона оборвала то, что собиралась сказать, внезапно пораженная каким-то осознанием.

— ...слишком поздно... — с огромным усилием большая рука Дарла сжала руку Ноны. — ...устала... — Ее карие глаза затуманились замешательством, чем-то вроде удивления, и посмотрели куда-то вдаль, над головой Ноны.

Прошло мгновение. Другое. Взгляд Дарлы оставался неподвижным.

— Она ушла, Нона. — Чайник положила руку девушке на плечо. Нона отшвырнула его, как будто она обжигала.

Сестра Агика склонила голову:

— Предок забрал ее к себе...

— Черт бы побрал этого Предка! — Нона сжала пальцы Дарлы. — Вставай. Дарла, вставай. Я забираю нас отсюда. Мы возвращаемся в монастырь. Мы едем...