Серая скала [с иллюстрациями]

Утомленный и взволнованный происшествиями дня, я заснул только под утро. Спать пришлось недолго. В семь часов меня разбудил майор. Вид у него был огорченный и измученный. Наверное, он и вовсе не спал в эту ночь.

— Шидловский — хитрая бестия, — сказал он мне.— Он сознался только в самозванстве, во всем остальном упорно отпирается. Говорит, что пользовался именем известного корреспондента для мелкого мошенничества и шантажа в захолустье. Документы будто бы подделал сам, рану — тоже. Врет, конечно. Свое участие в работе юных разведчиков отрицает категорически. Интересно, как он объяснит, откуда взял расческу?.. Шофер тоже отпирается. Говорит, что ехал, куда ему приказали, а кто его нанял, не знает. Тоже врет. Отправил обоих с Хрулевым к нам в город... Вставайте, Сережа: надо будет еще пошарить в лесу.

В этот и следующий дни мы с помощью местных работников милиции прочесали весь лес, осмотрели каменоломню, овраги, тропинки и дороги и побывали в злополучном домике, где застали следователя. Он показал нам стреляную гильзу от крупнокалиберного пистолета, которую нашел в сенях на полу.

— Выстрел отменный, — сказал майор, рассматривая ее. — Он сделан из того же пистолета, из которого стреляли в вас, Сережа. Мы нашли несколько таких гильз на песчаном берегу, с которого вы прыгнули в реку. Вам тогда повезло.

Поиски не дали никаких результатов. Не было обнаружено ничего, что бы указывало на личность незнакомца, который вез нас с Коломийцевым. Его никто не видел ни на вокзале, ни на пристани, ни на дорогах. Он как сквозь землю провалился.

Майор был огорчен этой неудачей. Он отпустил меня домой, и я уехал в тот же вечер. Сам он хотел остаться на пристани Белые камни еще некоторое время.

Глава XXV ОПЕРАЦИЯ «УН»

Прежде чем приступить к описанию тех событий, которые составляют содержание последних глав этой повести, я хочу рассказать, что произошло в городе в наше отсутствие, то-есть в то время, когда я, Рожков и Хрулев были в Белых камнях.

Читатель помнит, что, неожиданно уезжая из города, майор просил Краевского принять участие в какой-то операции «УН». Чтобы все дальнейшее было понятным, я сейчас разъясню, в чем состояла эта операция. Буквами «УН» была условно обозначена фраза: «Уличение Ничипоренко». Что этот человек несомненно был членом шпионской организации и приезжал на лодке для того, чтобы взять радиомаяк, — в этом мы все ни на секунду не сомневались. Но никаких улик против него собрать не удалось. Тогда прибегли к хитрости. Благодаря счастливому стечению обстоятельств Ничипоренко не видел Краевского, когда тот возвращался с радиомаяком, и не мог знать, что прибор этот найден. Рожков, сразу поняв, что имеет дело с опытным негодяем, не предъявил ему на допросе эту находку и ни одним словом о ней не обмолвился. У Ничипоренко создалось убеждение, что радиомаяк не нашли. Оно еще более окрепло, когда ему вернули сеть для раков. Радиомаяк поставили на то самое место, где его нашли, чтобы он служил приманкой. Шпионское донесение, само собой разумеется, заменили пустой бумагой. Сам радиоприбор переделали так, чтобы вместо редких сигналов, посылаемых в эфир четыре раза в минуту, он испускал частые гудки наподобие телефонных сигналов «занято». Находясь в воде, он молчал, а начинал работать только с того момента, как его извлекали из воды. Это было достигнуто очень простым приспособлением. Внутрь латунной трубки рядом с аккумулятором была впаяна небольшая трубочка с несколькими отверстиями, выведенными наружу. Внутри трубочки поместили маленькую металлическую коробочку, служащую поплавком. Когда радиомаяк находился в воде, она наполняла трубочку, и коробочка свободно плавала в верхней ее части. Но стоило только вытащить его из реки, вода вытекала из трубочки, поплавок падал на ее дно и замыкал контакт электрической сети, отчего передатчик начинал работать, посылал сигналы. Длину волны изменили, чтобы Ничипоренко не мог поймать сигнал своим приемником и догадаться об обмане. Ведь он в свое время радиомаяк выключил. Эту остроумную конструкцию придумал, осуществил и проверил капитан Лаптев в какие-нибудь два дня.

На другой день после нашего отъезда в Белые камни Краевскому пришлось самому поставить радиомаяк на прежнее место, потому что никому другому оно не было известно.

За радиомаяком установили непрерывное наблюдение.

Трудно было предположить, что Ничипоренко рискнет днем отправиться за маяком, но можно было ожидать, что он захочет произвести разведку, чтобы убедиться, остался ли радиомаяк, на месте, все ли благополучно и нет ли какой опасности. Поэтому днем наблюдали за радиомаяком с большого расстояния в сильный бинокль из хорошо скрытого наблюдательного пункта. На всякий случай в укромном месте стояла моторная лодка. Между ней и наблюдательным пунктом была организована радиосвязь. Ночью устроили засаду. Двое дежурили в камышах на лодочках, тщательно укрытых и замаскированных. Двое других дежурили на суше по обоим берегам реки.

Дежурные имели радиопеленгаторные приемники.