Серая скала

Вдруг я слышу громкий треск: тррах!.. Потом еще раз: тррах!.. «Как сильно трещат бревна, —думаю я. — Головин, наверное, далеко разлетаются...» Тррах! — слышу я в третий раз, и что-то ударяется впереди меня о камень. И тут я догадываюсь: «Это выстрелы! В меня стреляют...»

Смертельная опасность подействовала на меня, как удар хлыста. Откуда только взялись силы! Ноги заработали сами собой, и я стремглав понесся по дороге вниз, к спасительному повороту, который должен был заслонить меня от пуль и света.

Вот и поворот. Сразу же попадаю в темноту. Еще несколько прыжков — и передо мной открывается черная гладь реки. Не раздумывая, бросаюсь с берега в воду.

Разгоряченный, не сразу замечаю холод воды. Мокрый пиджак мешает движению и тянет ко дну. Я сбрасываю его и сколько осталось сил плыву к невидимому берегу. Преследователи уже у воды. Я слышу их голоса. Резкий удар выстрела, повторенный эхом, раскатывается по воде. «Замри! Скройся!» — говорит мне внутренний голос. Я погружаюсь в воду по самое лицо. Сильное течение быстро относит меня в сторону. Еще выстрел... Еще и еще...

Слышу, как в стороне от меня шлепаются в воду пули.

Темнота спасла меня: враги обстреливали мой пиджак. Через несколько минут я, цепляясь за траву и корни деревьев, выбрался на противоположный берег и остался лежать на земле, без сил, без воли, без мыслей, с одним только чувством, что спасся от смерти. На ветру холод пронизывал меня насквозь, зубы стучали, все тело дрожало.

Скоро, однако, я собрался с мыслями. Пришлось признаться, что вел я себя этой ночью непростительно глупо. Вышел на открытое, освещенное место и, как мальчишка, глядел на пожар. Упустил тех, за кем следил, и сам показал себя врагам. За мною гнались, как за зайцем, и чуть не убили.

«Майор не похвалит меня, —думал я с горечью, — пожалуй, отстранит вовсе и будет прав. И сейчас вот: сижу, как мокрая курица, когда надо действовать... Он, наверное, не терял бы времени. А как поступил бы Краевский? Он не пал бы духом от неудачи, не струсил, а упорно стал бы продолжать начатое дело».

Я был так зол на себя, что забыл и про холод и про усталость и решил немедленно переплыть обратно реку и снова пуститься в разведку.

И вот я опять лезу в воду — теперь она кажется мне совсем теплой — и плыву обратно через реку. Передо мной на красноватом фоне затухающего зарева четко обрисовывается контур черной скалы.

Осторожно, стараясь не шуметь, я доплыл до середины реки и тут почувствовал, что на берегу есть люди. Их тихий говор и шум шагов были ясно слышны. Вот заплескалась вода, и что-то загудело, как запушенный волчок.

— Отвезите к себе и сейчас же возвращайтесь. Чтобы через двадцать минут быть здесь! — раздался чей-то голос, видимо отдающий приказание.

Шум приблизился, и совсем близко от меня, не более чем в пяти метрах, промчалась лодочка.

Суденышко было очень маленькое, длиной метра в три. Борта чуть возвышались над водой. Два человека едва помещались в нем. У носа сидела та самая девочка, которую я видел в лесу. Тусклый отблеск зарева помог мне разглядеть красивый, хотя несколько грубоватый профиль брюнетки с суровым выражением рта. Я никогда ее не видел, и все-таки в ее лице было что-то знакомое.

У руля сидел мужчина с непокрытой головой и длинными усами, какие носят в здешних местах многие крестьяне. Мне показалось, что это тот самый человек, который напал на меня в лесу. Лодка быстро двигалась против течения, приводимая в движение, вероятно, электромотором.

Я понял, что обнаружил нечто важное, и поплыл обратно. На берегу я отжал одежду и пошел по какой-то тропиночке в надежде выйти на большую дорогу.

Уже рассветало, когда я набрел на деревню. Постучал в первую попавшуюся избу. Меня приняли радушно, накормили яичницей со свиным салом и напоили горячим чаем. Подкрепившись немного и обсохнув, я пошел дальше и вышел на шоссе, откуда с первой попутной машиной доехал до завода.

Дома я не стал отдыхать, а только привел себя в порядок и отправился тотчас же на автобусе в город доложить Андрею Матвеевичу о ночном приключении. 

Глава XII НОВАЯ ДОГАДКА

Майора Можкова я застал в кабинете.

— Ну-с. Расскажите, где вы пропадали и что с вами приключилось? — сказал он улыбаясь.

Я рассказал ему подробно все, что считал заслуживающим внимания: как я заблудился, как ночевал в концентрационном лагере, как заметил таинственный огонек карманного фонарика и пошел вслед за лесным путником, который непонятно почему освещал дорогу не впереди, а позади себя.

— Как же вы объясняете его странное поведение? — спросил майор.

— Не знаю. Наверное, он проверял, не следят ли за ним.

— Тогда бы он вел себя совсем по-другому. Наоборот, он фонарем показывал кому-то идущему сзади дорогу, но так показывал, чтобы его спутница про это не знала. Если бы вы тогда подумали об этом, вы бы вели себя осторожнее. Все это вполне понятно... Прошу вас, продолжайте.