Серая Слизь

— Суицидальные мотивы, — уточняю у Даниила (мы сидим в боковом приделе Свято-Троицкой церкви, что на углу Межа и Путю: оранжево теплится что-то за резными воротцами алтаря, свисают на цепочках некие полусамовары — паникадила? — со стены поглядывает невесело Святой Георгий, протыкая свою рептилию без всякого удовольствия, с видом человека подневольного, выполняющего работу малоприятную и неблагодарную), — они педалировались в проповедях Грекова?

— То-то и оно, что нет… — Отец-дальнобойщик смотрит на меня с трудно идентифицируемым выражением (или это форма его очков виновата?…). — Судя опять же по тому, что мы знаем… Помните, в чем был смысл их конспирации? Выжить в творящемся Потопе. У них же был — “Ковчег”!

— То есть самоубийство Якушева не было следованием наставлениям гуру? Более того — было поступком вопреки им?

— Если не ошибаюсь, ваш фильм так и назывался — “Дезертир с «Ковчега»”?

— А если это было не самоубийство?

— Вы имеете в виду, — хмурится Даниил, — убийство с имитацией суицида?

— Но согласитесь: кое-кто же знал, что он состоит в “апокалиптической секте”… Что может быть естественней самоубийства члена такой секты?

— А с чего вы взяли, что его убили?

— Да это не я, отец…

(Что интересно — только сейчас я сам понимаю, как мало собственно расследования было в моем первом “расследовательском” сюжете. Я, правда, и не ставил себе целью, делая “Дезертира”, отыскивать виновных и выводить на чистую воду, и если какой-то памфлетный задор и был в фильме, то скорее на тему “как государству (ментам) наплевать на человеческую трагедию”… Но будем честны — я ведь особенно и не пытался разобраться: а что, вообще говоря, произошло? Иначе не пришлось бы теперь стукаться лбом об очевидные несообразности…)

— Денис… — Я наконец понимаю, что это у него за выражение — сомнение и подозрительность. — Что происходит-то — не поделитесь?

— Вы о чем?

Смотрим друг на друга.

— Да за неделю буквально вы — уже второй человек, задающий мне одни и те же вопросы.

Как интересно…

— А первым кто был?

— Да из полиции приходили. Вот как раз неделю где-то тому…

— Не лейтенант ли? — Ощущение легкой тошноты, как если крепкого чаю на пустой желудок нахлебаться.

— Да… по-моему…

— А фамилию не помните?

— Фамилию? Сейчас… Нет, не помню… Что-то вроде Киндинов — не может быть?… А что?

— Кудиновс?

— Д-да, кажется…

“Не было никакой секты”, — сказала мне тогда непростая девушка Кристина. Чудит мача, логичным образом решил я, и вдумываться в слова мачи не стал. И, видимо, был не прав. Теперь я пытаюсь понять, что она имела в виду. И, естественно, без толку — в аргументацию чудной девушки я в свое время по тем же причинам не вникал и интервью с нею в фильм не включил. И кассета с записью оного интервью благополучно порыдла.

Я, конечно, набрал номер, с которого она мне позвонила, — даже из телефонной будки — и, конечно, никто по нему не ответил.

Но уж больно, больно соблазнительно отыскать эту стриженую-растатуированную, что общается с амбалистым нибелунгом и приглашает на рандеву с покойными нацболами в дома со “съезжающей крышей”… Тем более что, в отличие от нибелунга, тут я хотя бы знаю имя, фамилию и “контакты” искомого объекта. Правда, объект скрывается.

Ладно, рассуждаем последовательно. Контакты, блин. Фрейманис — мимо. “ДК Dance” — мимо. Подруги из числа подруг Панковой. Мимо. Стоп…

Стоп. Сама Панкова?…

Так, врача телефончик-то у меня остался? Остался…

(…Это же только кажется, что “попал в дурку” — все равно что утоп: с концами. На самом деле — если, конечно, вести речь не о заведениях тюремного типа… а в данном случае такой речи нет… если говорить о местах, где худо-бедно лечат, — то пребывание в них требует постоянной финансовой подпитки со стороны. Нормальные медикаменты — штука ой недешевая… Панкова на Твайке уже два года. А семья ее, родители, сколько я помню, — люди совсем не богатые… И никаких других денежных родственников тоже, кажется, не наблюдалось… Вот и Лера ведь говорила — насчет Маховского: Круминьш, мол, дорогой адвокат…)

Звоню доктору Коневнину. С Кариной все… по-прежнему. Мрачно то есть. И меня к ней, естественно, с расспросами не пустят… Доктору я объясняю все почти честно — по крайней мере, прямого вранья в этом нет ни слова. Да, процесс по делу сектантов все-таки будет. И общая атмосфера вокруг этой истории — нехорошая очень… Вы слышали ведь, наверное, что одного из подследственных убили совсем недавно?… А мне все-таки не хотелось бы, чтоб эта история так и заглохла — без последствий… (Как всякий психиатр, Коневнин теплых чувств к разного рода религиозным маргинал-радикалам не питает. Совсем.) Поэтому… У меня к вам, доктор, будут два вопроса… Во-первых, не знаете ли вы, как отыскать такую Кристину Шумскую — помните, может быть, Каринина подруга?… И еще… Я понимаю, это не вполне этично, наверное… Но, честное слово, останется между нами… Вы не скажете, кто за лечение Панковой платит?… За лекарства… и так далее?…