Серая сталь

– Ты чего удумала, красавица? – Николай осторожно вынул нож из тонких девичьих пальцев, и встал на одно колено, чтобы посмотреть несостоявшейся самоубийце в глаза.

– Нет мне больше жизни. – Девушка сфокусировала взгляд на Николае и облизнула пересохшие губы. Всё что с батюшкой собирали на коней, всё до копейки украли ироды клятые. Нет мне больше дороги домой. И жизни нет. Отдай нож, добром прошу.

Глаза у девушки блеснули такой яростью, что Николай собрался, словно перед атакой. Но соображал он тоже быстро, и положив нож в карман спросил:

– Сколько там было?

– Пятьсот сорок три целковых и восемнадцать копеек. – Тусклым голосом произнесла девушка и совершенно неожиданно для Николая разрыдалась.

– О Господи! – Он решительно поднял девушку на ноги, и крепко взяв за руку, повёл за собой. – Ну что за глупость, лишать себя жизни! Деньги – это деньги. Если будешь жива – деньги будут. Умрёшь, и уже ничего не будет.

– А как же рай? – Всхлипнула девушка.

– Рай самоубивцам не положен. Неужели не знаешь? – Николай уже дотащил девушку до дороги, и взмахнул рукой, подзывая таксомотор.

– Что здесь происходи? – Высокий широкоплечий полицейский неторопливо подошёл, придерживая рукой кобуру, висевшую на месте недавно отменённой к ношению шашки.

– Вот, убиться решила. Деньги украли, а она себя лишить жизни задумала.

– И? – Кончики усов полицейского удивлённо взметнулись вверх, а рука привычно легла на клапан кобуры с Громобоем – штатным полицейским револьвером калибром в десять миллиметров. Он уже заметил бугрящуюся под пиджаком молодого человека кобуру, и предпочитал не рисковать.

– Банк, конюший торг, билеты. – Коротко ответил Николай, протягивая блюстителю порядка свой паспорт. – Если будет упрямиться, сдам ближайшему батюшке. Пусть ей мозги-то прочистят.

– Белоусов… Не Александра Денисыча сынок?

– Да. – Николай забрал документ и спрятал в боковой карман пиджака. – Знавали моего батюшку?

– Ещё как знавал. – Полицейский усмехнулся, и подняв к губам свисток сильно дунул, издав оглушительный звук, от которого ближайшая машина – снежно-белый лимузин Лыбедь, резко ударил по тормозам и вильнул к обочине.

– Случилось чего, господин пристав? – Шофёр, одетый в светло-серый щегольской френч, широкие штаны и лаковые штиблеты, выскочил из машины и подошёл ближе.

– Жетон сто сорок двадцать восемь, пристав Кобылкин. – Полицейский коротко откозырял. – Доставите эту парочку в…

– Первый имперский, – подсказал Николай.

– Первый имперский. – Повторил Кобылкин, и протянул руку Николаю. – Батюшке при оказии привет передавайте от второй роты. Здесь у нас целое общество, так что милости просим боярич.

– Обязательно передам. – Николай, не отпускавший девушку перехватил её левой рукой, и ответил на рукопожатие.

Шофёр лимузина, представившийся как «Просто Велимир» оказался компанейским и словоохотливым мужчиной, и уже через пять минут знал всю историю Кати. И то, что отец её заболел, простудившись на весенних ветрах и не смог поехать на торг, а мама с маленькими детьми осталась дома, и то, что в прошлом году был неурожай, а братья совсем не слушаются, и норовят ободрать соседский сад, отчего у них вконец испортились отношения с односельчанами.

Через полчаса машина, мягко притормозила у входа в банк и Велимир кивнул Николаю.

– Я подожду вас. Мне всё равно за князем ехать к шести, так что успеем.

Лимузин, остановившийся у входа в банк положительно повлиял на резвость служащих, и уже у дверей, Николая ждал распорядитель, быстро организовавший и окончательное оформление счёта, и выдачу наличных и даже обмен дорожных чеков.

Укладывая резко потолстевший бумажник в боковой карман пиджака, Николай нашёл взглядом Катерину, безучастно сидевшую в уголке, и успокоено кивнул.

Велимир оказался настоящим знатоком города, и отвёз их даже не на конный торг, а в хозяйство купца Коловратова, специализирующегося на разведении и продаже именно рабочих лошадей.

– Чутка дорого, но оно того стоит. – С видом знатока он вёл Николая и Катю между лошадиных загонов. – Сейчас я вас познакомлю… – Пётр Игнатьич! – Он кому-то помахал рукой, и когда подошёл дородный господин в простой одежде и кожаном фартуке, со всей вежливостью представил его.

– Господа, хочу представить вам, купца первой гильдии, почтеннейшего Петра Игнатьича Коловратова. Пётр Игнатьич, а это боярич Белоусов, и Катерина. У девушки украли все её деньги, а боярич вошёл в бедственное положение, и решил помочь ей.

– Помочь, это по-христиански. – Купец пожал руку Белоусову, и ласково провёл рукой по мокрой щеке Катерины. – Ну, не кручинься красавица. – Подберём тебе лошадок. Сколько там у тебя было?

– Пятьсот. – Ответил за девушку шофёр.

– Пятьсот. – Пётр Игнатьевич задумчиво кивнул. – Три сотни потянете, боярич?

– Семьсот и трёх русских тяжеловозов, с доставкой. – Твёрдо ответил Николай.

– Да ладно, чего, мы уж не люди? – Конезаводчик покачал головой. Давайте шестьсот, а доставка за мой счёт.